Как мы воевали

Разведка ещё утром доложила, что ни *** путного из этой войны не выйдет. Противник превосходит наши силы в несколько раз, гораздо лучше вооружен и закрепился на господствующих высотах. И, тем не менее, майор Присоскин, начистив разведчикам хари, решил атаковать. «А хули на них смотреть, они что, баба голая?» - бубнил он себе под нос, прохаживаясь по берёзовой роще вдоль и поперёк перевороченной снарядами. Неожиданно он остановился – «Собрать командиров отделений! По****ить надо….».
Через полтора часа в тесной землянке собрались командиры отделений: Лешин, Копейкин и старший у разведчиков Федор Геометрия. Лешин с перевязанной головой был намного трезвее Копейкина, а тот в свою очередь по сравнению с Федором был просто как стёклышко.
Отдали честь. Копейкин высморкался. Уселись. Присоскин переводил взгляд с одного на другого и изумлялся – «ну и уроды достались мне в подчинение. Зато вояки. Настоящие псы войны». «Степанида!» - рявкнул он, растягивая последний слог. Тут же в землянку ввалилось пышногрудое засаленное существо, ранее именовавшееся гордо – санитарка. Присоскин посмотрел на неё мутными глазами  - «Неси нам литрушку, а Федора наоборот убери, а то смрад невозможный». Вскоре всё было исполнено. Засадив по стопочке Присоскин, Лешин и Копейкин стали обсуждать план дальнейших действий вверенного им подразделения. Но сначала Лешин доложил обстановку. Из его довольно достоверных данных вырисовывалась следующая картина: боеприпасы на исходе, деревенские настроены решительно и не дают самогон, запарил снайпер (сидит сука на огромном дубе и пуляется целый день), но самое ужасное, что закончилось курево. Зато наступила осень и пошли грибы.
А в это время Степанида курсировала между провиантным складом и штабной землянкой, таская один за другим пузыри «первача» и кольца кровяной колбаски.
Ближе к вечеру к заседавшим присоединился Федор Геометрия. Он приволок гармошку. Незадолго до этого бойцы его отделения триумфально вернулись из похода по окрестным селам. При них было доброе количество самогона и всевозможной снеди.
Всю ночь гармонь кричала как раненная птица, а утром разведчики доложили, что ни *** путного из этой войны не выйдет. Угрюмый Писоскин разбил им хари в кровь и завалился спать.