Предисловие к книге Сама Ленникова -Любимое занятие плюшевых мед

Предисловие к книге Сама Ленникова
 «Любимое занятие плюшевых медведей»


*     *     *
Часть первая
Сам Ленников

С внешностью молодого Гёте и лаперузовским пожаром в душе разбил Масленников матовое стекло современной поэзии. С тремя врагами боролся он и трёх врагов победил. Он бился с литературностью, воевал с иронией, сражался с искренностью и поверг их в историю. Он восставил самость вместо литературности, он воздвиг самость взамен иронии, и даже в противность искренности он воспрял самостью.

Что есть его самость? Это не утверждение самого себя, это утверждение самого главного, что есть у него. А это главное есть он сам, но зато какой сам! Никогда не приходил Масленников пустым на пиршество поэтов. Он нёс в ладонях изысканную красоту своего тела, избранное изящество своей мысли и клятвенную отточенность своего слова.

Читатель, будь поэтом! Раздели с нами радость! Оставь в истории себя прошлого и останься в истории вместе с нашим творцом!

Читатель! Люби красоту своей души! Люби Масленникова!


*     *     *
Часть вторая
Люди

Однажды, сидя в начале девяностых годов в недалёком Подмозговье, ветераны броуновского движения услышали по радио, что в заморском городе Лондоне на девяносто-каком-то-мохнатом году жизни скончался Кристофер Алан Робин.

В уныние погрузились сердца ветеранов. Кристофер Робин!.. Сын Алана Александра Милна, друг Винни Пуха, Пятачка и других искателей слонопотамов… Как если бы сообщили, что в Москве в возрасте шестидесяти пяти лет после продолжительной белой горячки преставился Буратино.

И хотя пытался умиротворить ветеранов рассказами о своих будущих подвигах Андрис Озолс, но не приходило успокоение.

И хотя старались влить в остывающие сердца броуновцев капли своих минеральных слёз Евгений Крашенинников, но не согревались сердца.

И хотя отворачивал непреклонные линзы Дмитрий Хорин, но не стыдились они своих чувств.

И хотя не было с ними Андрея Крашенинникова, но и это не помогало.

И хотя звал к жизни и смерти Алексей Тулер, но не было жизни, а была только смерть.

И ничто не могло их утешить.


*     *     *
Часть третья
Масленников

Как-то меня попросили подумать, как можно назвать Масленникова, чтобы в этом прозвище отразилась вся противоречивость его души.

Первым пришло в голову в виде формального объединения противоположностей имя Естинет. Но в нём не было содержания – только наличие чего-то неизвестного и загадочное его же отсутствие. Поэтому вторым было – Всёодин. Но там, где всё, ты же никогда не узнаешь его полностью, поэтому третьим словом было Ктоты. Но ведь если мы его не разгадаем никогда, то тогда с таким же полным правом именем его может быть Какугодно. Ну а если как угодно, то пусть он будет Петя.

И тут я понял, что если так, то не проще ли назвать его просто: просто Масленников.


*     *     *
Часть четвёртая
Медведи

Винни Пух жив. Он – плюшевый медведь. Он навсегда с Кристофером Робиным, и он никогда не покинет нас. А его любимое занятие плюшевого медведя – читать стихи Масленникова.

Зуб даю!

------------------------------------
По поручения Союза ветеранов броуновского движения - Евгений Крашенинников.