Башня. первая книга переводов 1996

Первая книга переводов


Б А Ш Н Я
1990 – 1996


И сказал Господь: ...сойдём же
 и смешаем там язык их,
чтобы один не понимал речи другого.
 Быт 11, 6-7


Римля'нину эпохи упадка
 26.09.96

___________________________________

ТЕНИ НА ВОДЕ
Переводы с русского


* * *
 Из А. В.

Вы проходите мимо походкой томительной,
Но уже неприступна, надменна, горда.
Вы поверили, что Ваша роль положительна,
Я же думаю, как Вас меняют года.

Этим Вы, может быть, так легко отличаетесь
От милейших подружек Жужу и Биби.
И, когда Вы со мной отстранённо прощаетесь,
Вам достаточно бросить одно «прости».

Вы, конечно, хотели бы стать королевою.
На себе собирая шелков водопад,
Грациозно подать обнажённую левую
Руку для поцелуя. Не всем подряд.

В Вашей жизни теперь есть одно направление,
Вы так любите шарм, бриллианты и бал.
Учит Вас улыбаться с особым значением
Ваш значительный муж – седой генерал.

Я надеюсь, что Ваши желанья исполнятся,
Я бы, право же, был исключительно рад,
Но хочу, чтоб тогда Вам однажды бы вспомнилось,
Кем Вы были всего десять лет назад.


* * *
 Из О. М.

Снова в зданиях серых молчат или пьют.
И когда третью стражу часы отобьют,
Пролетает видением ворон-злодей
Над сплетением улиц, домов, площадей.
И случайный прохожий в смятеньи замрёт,
Искривив красной раной истерзанный рот.
И вернётся к обильному ужину смерть,
И не дрогнет во сне равнодушная твердь,
И живые восславят опять сатану,
И метелью накроет больную страну.


* * *
 Из И. С.

Вы милы листопадово
В эти дни бледно-синие,
Вы так грустно-улыбчивы
В этом тонком саду.
Ваш двойник удивительный –
Белоснежная лилия
Отражается зеркально
В неподвижном пруду.

* * *
Ах, как это прелестно,
Ах, как это невинно:
Улыбнуться сквозь веер
И потупить глаза,
Бросив взгляд подресничный,
Ярко вспыхнув каминно,
Стать вдруг тёмно-холодной,
Как ночная роса.

* * *
Королева фиалок

Королева фиалок в эфемерном наряде
С кубком пенно-янтарным в королевской руке
Проходила дорожкой по волшебному саду,
Собирая небрежно свежелистый букет.

И у клумбы цветочной, там где тень быстротечна,
Там, где грезят левкои сладким сном наяву,
Улыбаясь лучисто, улыбаясь беспечно,
Утомлённая платьем прилегла на траву.

А в траве бархатистой нет желанью преграды,
Нет преграды желанью восхитительных мук.
Ах, моя королева в эфемерном наряде,
Кто-то пил дивный кубок из слабеющих рук.


* * *
 Из В. Б.

Во мне живут воспоминанья
И юный лик.
И снятся прошлые свиданья
И сладкий миг.

Ты снова здесь, моё виденье,
Мой нежный сон.
В груди знакомое томленье:
О, я влюблён!

Твои глаза, твои ресницы,
Жест милый твой...
...Как жаль, всё это только снится,
Ты не со мной.

И всё же здесь ты. И ни слова.
И долу взгляд.
Как будто снова, снова, снова
Пять лет назад.

* * *
Ханский меч

Я – ханский меч. Я – зло глухих веков.
Давно, согретый царственной десницей,
В кровавой битве вился хищной птицей
И жадно погружался в плоть врагов.

Мой хан победу пил из черепов
Защитников поверженной столицы,
А воинов обагренные лица
Красноречивей были всяких слов.

И, слушая победный крик звенящий,
Уже почищенный, уже блестящий
Я горделиво в ножнах отдыхал.

Теперь в руке потомка равнодушной
Я только хлам истории бездушный,
Лишь ржавчиной изъеденный металл.

* * *
Люблю я улиц замирающих
Последние шаги.
И средь теней, во мраке тающих,
Витражные круги.
Часов каминных ход размеренный,
И полуночный бой.
И белый шарф, впотьмах потерянный,
Оставленный тобой.


* * *
 Из К. Б.

Баллада о Фее

 Милая фея гордилась прозрачным нарядом:
Крылышки бабочек с яркими блёстками лета.
Фею возила на бал голубая карета,
Сопровождала её пышная кавалькада.

Танцем в экстаз приводила поклонников фея.
Принцы цветочных полей целовали ей руки,
Громко шептали на ушко о пламенной муке.
Сколько случалось порою жестоких дуэлей.

Эльфы влюблённые клялись ей в верности... Только
Осень задула, и нежные принцы пропали.
Мечется фея одна и рыдает в печали.
Что ж, эфемерное феино счастье недолго.

Осень хохочет и палой листвою кидает,
Ветер наряды сорвал с задрожавшего тела.
Где же герои твои, что клялись так умело?
Фея в увядших цветочных полях умирает.


* * *
 Из Б. П.

В конке

В вагоне конки света копоть.
На мягкое сиденья тело
Кладу успокоенья локоть
В толкучке жизни огрубелый.

Чеканом звякают копыта,
Стучат зубами стыки рельсов.
По сумеркам окно разлито
Хрустальным озером карельским.

А за окном, весной отравлен,
Течёт кольца садовый ток.
Булыжник мостовых расплавлен
Движеньем жарких женских ног.

И я хочу посыпать ядом
Букет цветов чужой невесте.
Послушайте! Присядьте рядом.
В окно смотреть спокойней вместе.

Мне сердце скажет быть грустнее,
Когда шелков влиянье встрянет.
И болью к женщине повеет,
Как раскалённый нож по ране.

В кроличьем манто,
В шапочке печальной
Будьте мне мечтой
В этот вечер бальный.

* * *
Вчерашних дней моих печали,
Как будто злое вороньё.
Победным оревом встречали
Вы пробуждение моё.

Из-за угла, из-за бутыли,
Гнилой верёвкою дразня,
Вы снова крыльями гасили
Надежду завтрашнего дня.

И в чёрных зевах подворотен,
Где выстрелом коварен шаг,
Шептали вы, что рай бесплотен,
А в этой жизни каждый наг.

Невой плеская из канала
Мне в рот кривящийся немой,
Вы ждали, чтоб душа попала
На окаянный круг седьмой.

И опошляя плач капели,
Глумливо дёргая щекой,
Вы пили, плакали и пели:
«За упокой, за упокой».

* * *
Весна

Капелью падает весна
С небес в кривые лица улиц.
Я, молодого хмель вина
Изысканно смакую, жмурясь.
И оперного соловья
Сто раз воспетому стакатто
В сто первый раз внимаю я,
Как кто-то до меня когда-то.

* * *
Открою дверь и кану в осень,
В осеннем ветре растворюсь.
Среди травы, дождя и сосен
Дыханьем свежим пронесусь.
И где-то там в высоких далях
Увижу горнюю страну,
И к светлой чистоте Грааля
Спокойно руки протяну.


* * *
 Из Н. Г.

Вавилону

Я хочу твои увидеть тени,
Город кесарей, царь городов!
Призраки ушедших поколений
И остатки царственных следов.

Я хочу увидеть камни башни,
Не доставшей до небес чуть-чуть,
Занимающийся день вчерашний
И былых существований суть.

Я хочу дворцы твои увидеть
С редкими виденьями огней,
Где умели смертно ненавидеть,
Но любить могли ещё сильней.

Я хочу узнать твои напевы,
Я хочу почувствовать твой жар:
Томный танец вавилонской девы
И невольниц ласковый товар.

Я хочу прочесть твои таблицы
С клинописной записью стихов.
О, руин мучительных столица!
О, столица канувших веков!

* * *
За дальними океанами,
Где воздух от зноя сед,
Лежат небывалые страны,
Названий которым нет.

Фарватер туда не проложен
Для наших больших кораблей.
Там люди живут темнокожие
Размеренной жизнью своей.

Там в чащах растут баобабы –
Ровесники древних богов,
И каменные дремлют бабы
На страже своих берегов.

Там воздух прозрачен и ласков,
Там плещут форели в реке,
Там слышатся странные сказки
На звонком чужом языке

О сумрачных северных странах,
Где дни цвета старой золы,
Где белые великаны
Живут безобразны и злы.


* * *
 Из М. К.

Вьётся дорога шальная
Светлого мая
Мимо цветущих полей.
Мы же, любовью повиты,
В дальние скиты
Скачем, терзая коней.

Май рассыпает лобзанья
И обещанья
Новых неведомых нег.
А впереди в белом платье
Ночи объятья
И упоительный бег.

* * *
Крыши домов двускатные –
Звёзды стекают вниз.
О, вечера мускатные,
Лета ночной каприз.

В небе сольются ядово
Мириады огней.
Пахнут елеем и ладаном
Чёрные души полей.

В сумерках будет открытием
Прожитая колея.
Росное примут омытие
Травы и тополя.

Волны над миром проносятся
Несказаной любви.
Горняя Мироносица!
Грешных нас благослови!


* * *
Из сборника «Сонет серебряного века»

28-й весенний сонет

Весна приходит в мир неторопливо.
Порою тихо, а порой отча-
янно иль тонко-прихотливо
Звучит сонет весеннего луча.

Его я слышу в пламени прилива
И в карке пролетевшего грача.
А в небе облака прядают грива-
ми, каплями в глаза домов стуча.

Весна – оторванность от мира снега.
И радует глаза весенний него-
родской пейзаж, просёлками влача
Канаты колеи подснежник сватать.
...А Вы ещё впиваете Ваш двадцать
восьмой сонет весеннего луча.

 
* * *
Из журнала «Юная Россия»
 за 25 дек. 1913 г.

Последнее Рождество

Рождество! Метелью сани!
Белый вихрь из-под копыт!
Церкви светят куполами,
Снегокружево блестит.

В лавки всюду зазывают,
Пляшут кони с бубенцом.
Люд мастеровой гуляет
С калачами да с винцом.

Институтки, гимназисты
Лепят радостно снежки,
Снег разрыхливают чистый
Да теряют варежки.

Пляски, шутки, смех и толки,
Гомонит Цветной бульвар.
А в домах блистают ёлки,
Пышет паром самовар.

Балаганы и палатки,
Солнце, ленты и мороз.
Святки! Святки! Святки! Святки!
С Рождеством, Господь Христос!

______________________________________

СОЗТЯНИЕ В БЛУА
Переводы с французского, английского, итальянского

* * *
Амур меня пронзил стрелою вечной,
Той, что блестит отравой острия.
И стал рассудку неподвластен я,
Я весь во власти страсти бесконечной.

Ловлю душою всею взгляд твой встречный,
Твои глаза таятся, как змея.
Но равнодушие – удар копья.
И я страдаю, как боец увечный.

Твой дом во тьме за каменной стеной,
Но ты во мне, я жив тобой одной.
Я – твой певец, твой рыцарь, я – твой ленник.

Все мысли, сны и песни о тебе.
(Палач – любовь! Тобой закован пленник.)
Страдаю и люблю с самим собой в борьбе.


* * *
Я встретил Вас в базилике Петра
Прекрасную, как статуя Мадонны,
Холодную, как зимняя пора.

И я смотрел на Вас из-за колонны,
Не в силах оторвать безумный взор,
Слагая строфы пламенной канцоны.

Я ранен Вами, я сражён, с тех пор
Лью слёзы и чернила на бумагу.
О, злой проказник – маленький Амор!

Я Вашим именем перо и шпагу
Как пламенной молитвой освящу,
У Ваших ног рабом покорным лягу.

Измену Вашу каждую прощу,
И каждое движенье оправдая,
Склонюсь лишь молча к Вашему плащу.

Не будет для меня иного рая,
Чем жить и умереть у Ваших ног,
И снова Вас прославить, умирая.

…О, если б быть любимым Вами мог!


* * *
Акрополь вереском порос,
Обрушились колонны храма,
И бродят меж руин упрямо
Стада меланхоличных коз.

Туман веков упал на плёс.
Сырых развалин панораму,
Как чувств забытых пиктограмму,
Крылатый Хронос нам донёс.

И видеть здесь так неуместно
Лишь пастухов из сёл окрестных
Да зрелищ ищущих невежд.

Но памятники-изваянья
Хранят печальное молчанье
На кладбище былых надежд.


* * *
Ломают копья, проливают кровь
Для дам на поединках паладины,
Тем прославляя верную любовь.

А я, слагая нежные терцины,
Ломаю перья и чернила лью
Во славу неприступнейшей Ундины.

Привычен я не к латам и копью,
А к звонким ритурнели и сонету.
Я имя милой со стихами пью.

И пусть умру безымянным поэтом,
Но воплотится вся земная страсть
В одном куплете, для неё пропетом:

О, Боже! Дай мне на колени пасть
Пред идолом моей мечты бесстрастным,
И нарыдаться у подножья всласть!
А после умереть певцом безгласным.


* * *
Любовью уязвлён, смущён и тих,
Я – попрошайка на ступенях храма,
Где властвует моих мечтаний Дама,
Красавица красавиц всех земных.

Она суровей, строже дев иных,
Я на неё смотреть не смею прямо.
И мне готова долговая яма:
К её ногам последний бросил стих.

Я на неё растратил жизни силы,
Одна награда – равнодушный взор,
Мне предрекающий лишь хлад могилы.

Устало плачу я, но до тех пор,
Как не увижу край одежды милой.
И поднимаюсь снова на костёр.


* * *
Достойно Вы принять готовы
Уж надоевшую молву,
Смущенье искреннего слова,
Дань уваженья и хулу.

В Вас благородство силой дышит,
Умом оправлены черты.
Надменный свет ещё услышит
О воплощеньи красоты.

И, лет минувших рыцарь будто,
Я исполняю свой обет:
К губам, проснувшись рано утром,
Прижму Ваш маленький портрет.

С мечтой живу и засыпаю,
А о другом и не мечтаю.


* * *
Твои глаза, как два окна души
На мраморе прекрасного лица.
Они, как самоцветы, хороши,
Чудесны, как алмазы для венца.

И ты, приняв вдруг равнодушный вид,
Огонь не скроешь этих дивных глаз.
В них теплотой твоей души горит
Любовь, всепожирающая нас.

И если холодно ответишь: «Нет», –
Неправдой в сердце искренне скорбя,
Глаза твои дадут другой ответ
И непременно выдадут тебя.

Целую их, тебя целуя вновь,
Как целовал бы во плоти любовь.


* * *
Осенний день и горд и пьян
Своей короной золотою,
Пурпурной мантией живою
И красотою без изъян.

А горизонта цвет багрян,
И небеса слились с рекою.
Осенний день и горд и пьян
Своей короной золотою.

Закончен тяжкий труд крестьян,
Лишь бродит ветр над бороздою.
В большой деревне под горою
Счастливы песни поселян.
Осенний день и горд и пьян.


* * *
На закате небеса багряны,
И на листьях повисают слёзы.
Над лесами прокатились грозы,
Оставляя аромат медвяный.

Воздух чистый и немного пьяный,
На столе роскошствуют мимозы.
Посмотри, как небеса багряны,
Как на листьях повисают слёзы.

Влагой насыщаются поляны,
Возвращаются под кровлю козы,
Завершают хоровод стрекозы
Там, где озера наплывы рдяны.
На закате небеса багряны.


* * *
О ней мой плач, вся скорбь моя о ней.
О ней одной все стоны и печали.
Красу такую вы едва ль встречали.
Но где она? Увы, в стране теней.

Я вспомню жизнь (о, сердце, пламеней!),
К губам прижав лоскут воздушной шали.
Любовь забрав в неведомые дали,
Ужели Смерть самой Любви сильней?

Оставлены судьбой мне только слёзы,
И соловей рыдает, вторя мне,
В пустом саду в весенний тёплый вечер.

Так тлен не пощадил и свежесть розы.
О, я умру, устав гореть в огне,
И радостно к ней полечу навстречу.


* * *
Не принимай любовь, как яд,
Она вина любого слаще
И песни, под луной парящей,
Она прекрасней во сто крат.

Нет, не убьёт холодный взгляд
Порыва страсти настоящей.
Не принимай любовь, как яд,
Она вина любого слаще.

И, мукой ревности объят,
Не проклинай огонь слепящий:
Прощающий – покой обрящет,
Благословивший – будет свят.

Не принимай любовь, как яд.


* * *
Песенка трубадура

Крылья есть у вольной птицы,
Смотрит птица с высоты
И летит, куда захочет,
Легче слов, быстрей мечты.

Есть шипы у дикой розы,
Розы, нежной, как каприз.
И, собрав букет любимой,
Каплей крови расплатись.

Песня есть у трубадура,
И наградой всех наград
Для неистового сердца
Будет дамы нежный взгляд.

Есть окно в знакомой спальне
И помощница – луна.
Ночью крепкую верёвку
Кто-то спустит из окна.

Соглядатай ходит в замке
В сапогах из мягких кож,
Но его с восходом солнца
Не минует острый нож.


________________________________________

ГРЕЧЕСКИЕ КАЛЕНДЫ
Переводы с античного


1.
Девы срывают с лозы солнце впитавшие гроздья.
Будешь в нектар золотой ты превращён, виноград.
В чаши тебя разольют отроки в белых одеждах
И под звучанье кифар тело согреют моё.

2.
Милую я не сравню с нимфой иль нежной дриадой,
Но Афродитой её я, не смутясь, назову.

3.
О Пенелопа, зачем, амфоры будто иль вазы,
В приступе прихоти злой ты разбиваешь сердца?

4.
Когда я уплыву за моря в золотую родную Колхиду,
Заплачешь ли ты обо мне одна на пустом берегу?

5.
Броситься вниз со скалы, раствориться в эбеновом море!
В жертву несчастную жизнь примет пускай Посейдон.


______________________________________________


ЛУНА НА ШЁЛКЕ
Переводы с китайского
и японского
 

* * *
На башне в Ухане

Мерно ветер качает сухой гаолян,
Смотрит яшмовый заяц на землю с луны,
Тихо воду несёт желтолицая Цзян.
Видишь, в дальней деревне мерцают огни?

Я сегодня свободен от службы и лат.
(Отхлебни-ка из чаши немного вина).
Слышишь светлую песню полночных цикад?
Видишь, тонет в тени крепостная стена?

О, послушай, что скажет несчастный поэт.
Мы с тобою – случайный осадок в вине.
Мы, увы, не бессмертны. Бессмертия нет.
Есть лишь яшмовый заяц на белой луне.
_ _ _ _ _ _ _ __ _
В Китае существует легенда, что на Луне живёт яшмовый заяц, который толчёт в ступе порошок бессмертия.

* * *
Когда ты встретила меня,
Я шёл к реке поить коня.
О чём рыдал поток Янцзы,
Когда ты встретила меня?

Я умер на излёте дня,
Стрелу манчжурскую кляня.
Был не о том ли плач Янцзы,
Когда ты встретила меня?


* * *
Цапля в воде,
Сонные плески весла.
Снились опять
Снежные горы Нянь-Шань.
Дом далеко,
В нескольких тысячах ли.
Очень хочу
Снова почувствовать снег.


* * *
Сердце израня тоской,
Рыдает мой старенький цинь.
Песни родимой страны
Я со слезами пою.
Лица чужие вокруг,
Странный неведомый край.
Здесь, на чужбине, мне жить
И умереть суждено.


* * *
Я сижу в беседке над водой.
Ива ветви в воду уронила.
Я любуюсь полною луной
И грущу о прошлом, что уплыло,
Как кувшинки призрачный цветок
По озёрной луноликой глади.
А вода шевелится у ног
И рукою нежно берег гладит.


* * *
Мне сегодня отсвет полной луны
Всю ночь не давал уснуть.

Вышел из дома в осенний сад,
Сладко заныла грудь.

Ветер листву растрепал у ног,
Сад утонул в луне.

Скоро первый снег упадёт,
Осень умрёт во сне.


* * *
С ивы порхнула птица,
Ночь распростёрла крыла.
Жёлтым цветком кувшинки
Луна по воде поплыла.
Тихо и одиноко
На равнине Великой Реки,
Лишь белый всадник в пустыне.
Не смерть ли это пришла?


* * *
Незабудку сорвал
Я сегодня на склоне дня,
Как родное дитя
Прижимал её к ранам губ.
Думал: в сумрачный день
Вот согреет цветок меня.
Но до дома дошёл,
Бросил ветру увядший труп.


* * *
В путь отправляясь из дома,
Дверей я не запираю:
Вор не найдёт здесь ни денег,
Ни дорогих вещей.
Строчек и четверостиший
Жалкие только обрывки
Да в старой расколотой вазе
Высохшие цветы.


* * *
Три танки

1.
За краем моря
Твой парус исчезает,
Как голос во сне.
Где найти силы, чтобы
Без слёз уйти с причала.

2.
Трепещет бамбук
Под ударами ветра.
Холодно и мне.
Но где обогреть душу?
Ведь так неприветлив мир.

3.
Чуть скрипит весло.
Блестит на чёрной воде
Золото луны.
Говорят, будто это
Дорожка к счастью. Не верь.