Апокалипсис

                Крошились камни
                Пепел пёр…
Медным тазом судьба накрылась,
Не успело свершиться чудо,
Расползлась братва по притонам,
Не поняв, что ей будет худо.

Заморённый негромкой отрыжкой,
Постоянно сменявшей крик,
Сдох в тюрьме олимпийский мишка,
Майкл Джексон посеял парик,

Дети Лондона и Парижане
Не получат хот-доги в срок.
Тюрем тёмных сырых постояльцы
Не вдохнут больше сладкий смог.

Горы рухнули, высохло море,
Слон не смог и не смог бегемот.
Мозамбикцы теперь россияне,
А Евреи – наоборот.

Дядя Петя, служитель бога
Помолился в последний раз,
Он не разу не видел йогов,
Не увидит он их и сейчас.

Президентское кресло летает,
Натыкаясь на чей-то бюст,
Познакомились в воздухе трупы:
Слева Чин Чжоу, справа Огюст.

Симфонические, блин, оркестры
Отыграли последний звук,
Ураганом смело маэстро,
Слышен был лишь последний пук.

Тут и там распростёрлись смеси
Из огрызков, и старых карт,
Пролетели трусы и песи,
А за ними один самокат.

Криков, стонов уже не слышно,
И не видно Великой Стены,
Не осталось на картах места,
Для какой-нибудь целой страны.

Оттопырены уши зайца,
Но не ловят они частот,
Не споют им Алсу и Бэтмен,
Не осталось на свете нот.

Темнота опустилась с неба,
Пробурчал патифон в земле,
Нет теперь ни лося, ни китайца,
Нет вообще никого во мгле.

Нострадамус – скотина, сволочь,
Напредсказывал, наколдовал.
Всё случилось, пришел конец света,
Превратив мир в лосиный кал.

Но подвалы сырые не даром
Понастроил захапистый люд,
Сохранив двум бомжам разнополым
Их привычный спартанский уют.

Возродится нахальное племя,
На обломках квартир и бань,
Снова будут носиться звуки
И святая людская брань.