Шотландская баллада

С утра в покоях замка оживленье:
готовят блюда, закусон и вина.
Сегодня отмечает день рожденья
лорд Эриксон; Поём его седины!

С утра крестьяне мельтешат по дому
и достают из погребов варенья.
Давно друзьям и всем его знакомым
разосланы на праздник приглашенья.

А во дворе толпятся трубадуры,
волынщики и мастера театра,
и на стене, напротив амбразуры,
пушкарь наждачкой начищает ядра.

Пыль поднимается над старою дорогой
- то скачут гости в праздничном железе.
И кони бьют копытом у порога,
а дети их броню потрогать лезут.

Ехидный толстый лавочник - меняла
трёт руки в предвкушении наживы.
Гостей собралось здесь уже немало -
беседуют по чину и ранжиру.

А сверху из окошка старой башни
две девы юных смотрят вниз с восторгом
и обсуждают лошадей и лордов
и сплетни о победах их вчерашних.

- Смотри, Мари, вот тот… С плюмажем красным…
С мечом на золочёной перевязи,
он смог бы по стене залезть на башню?
- Да он, должно быть, много раз уж лазил!

- Уж много раз… Да ты откуда знаешь?
- В гостях была у нас недавно дама
и маме говорила… Понимаешь…
О небольшом, но радостном романе.

Так вот, тот рыцарь, выпив много эля
и выползши из паба на карачках,
сначала всех торговцев отметелил,
а после на спор к ней залез на башню!

- И что, поцеловал?!!! - Куда там, право!
Упал у ног и сном уснул ребёнка!
Зато теперь идёт такая слава,
что он герой и чувствует так тонко.

О! Несомненно! Он мечты мужчина!
Какой в нём шарм, какое благородство!
На то нам в жизни и даны ведь вина,
чтоб проявлять над чернью превосходство.

- А вот взгляни… Тот… В золочёных латах,
князь Роберт; Говорят, любовник стильный.
Он, говорят, крестьянок и прелаток
на вечеринках тискает обильно.

Вот жеребец! Но так прекрасен, право!
Я буду танцевать с ним менуэты.
Я б на край света с ним тотчас бежала,
но только вряд ли он предложит это.

- Но он женат! - Да что ты понимаешь…
Женатый рыцарь - это верх блаженства.
Он даму любит; Он ей помогает
в любви достичь искусства, совершенства!

И в общем… Что нам говорить об этом!
Он так красив, чтоб быть супругом верным…
Ты посмотри - любовь поют поэты
лишь только в миг супружеской измены.

Ты пригласи любого трубадура -
споёт он о любви коварной песни…
И лишь одну о том как леди… Дура…
была верна. В какой-то древней Греции.

А тот… Вон там… Смотри, любитель пива!
Он грузен… Ну да как силён отменно!
Хотя наверно, в жизни он скотина,
но с ним я познакомлюсь непременно.

А это что за лысый в латах ржавых?
Как гнусен он! И конь его хромает!
Как он посмел сюда явиться… Право,
сестра, он нас совсем не уважает!

Себя вести совсем он не умеет;
С таким уродом знаться нам не должно…
Закрой окно - он на тебя глазеет.
Давай, закрой… Пошли, ну сколько можно!

Оконца створка щелкнула со звоном,
и, показав язык смотрящему наверх,
покинули свои покои сёстры,
всё обсуждая бал и фейерверк:
на платьях их переливались блёстки.

А бедный рыцарь думал: "Как красивы
те девушки. Как чист их мир и весел…"
Он возвращался с битвы, где под ивой
поверг дракона, зверя поднебесья.

Тот зверь последним был в могучем роде
и раз в сто лет снимал дань с населенья.
В легендах был воспет он. И в народе
его боялись много поколений.

А рыцарь думал: "Вот приду я к лорду,
он спросит, что я совершил за подвиг,
скажу я правду - он ведь не поверит…
Поднимет на смех. Промолчу. Я гордый!"