Актер

Он воплощался как хотел
среди себе подобных тел,
прошедших через Арарат
взрывоопаснейших палат,
где очистительный догмат
стремится из поющих врат
на сцену в антуражи дел -
кто б в креслах зала ни сидел.

В раю, в аду, в глазу, в саду
с ним рядом я всегда иду
в руинах, в ржавчинах, в пыли
алмазов, углей и земли,
в кораллах и командах "Пли!"
в холстах пейзажей из Орли.
И если грань не перейду,
то, все же, близко подойду,

чтоб новый получить урок
разжатых истин в сжатый срок.
Угли затеплены в печи,
где расплавляются ключи,
где выпекают калачи,
трассирующие в ночи,
чтобы сработать новый ток
нажатьем взгляда на курок

воображенного ствола,
нацеленного на дела,
предполагаемых страстей
живых и неживых мастей,
возникших из простых теней,
судьба которых и мила,
и не мила, и увела

прообраз в образ, образ в свет
таланта, шарма и помет
на обшлагах всех рукавов,
на крышах проходных дворов,
на розах всех морских ветров,
на всех рецептах докторов,
направив дорогой лорнет
на сцену, где один ответ

на все семь бед и на обвал
души. Аплодисментов шквал
уводит чувства за порог,
где толком так и не прилег,
и сантиметра всех дорог
не променял на то, что мог,
на то, что Бог другим раздал,
на то, что ты другим не стал.

Бичует зрительская рать:
"Не лгать! Не лгать! Не лгать! Не лгать!
Программу полную давай!
При нас живи и умирай!
Правдивей правду подавай!
Весь мир - театр, а не сарай!
Как девственней ее подать -
желаем от тебя узнать!"

Не отключается софит,
неправда правду бередит.
Судьба галерщика трудна,
ее не видно из окна,
да и в бинокль не видна
ее простая глубина.
Огонь внутри огня горит.
Ошибки только Бог простит.