Это все, что можно поменять на баксы...

Это все, что можно поменять на баксы,
Продавать, как душу дьяволу можно,
Этим ставят на сердце серые кляксы,
Удалить которые будет очень сложно…
Это все покупается легко и просто,
И совсем не нужно быть грозно-смелым,
Ты не будешь ей задавать вопросы,
Ты просто заплатил и сделал свое дело.
Это грязь которая уже не сотрется,
Бесполезно мыться святой водицей,
Если не ограбит, то в душу рассмеется,
А для тебя сольются накрашенные лица.
Ты будишь помнить всю ночь презренья,
Знаю, не раз забыть про это пытался,
А минуты сольются в безмолвье забвенье,
Ты уже пожалеешь, что с этим связался.
А потом не умывшись, напялив чулочки,
Она с тумбочки деньги рывком забирает,
Для нее однородные все эти ночки,
И кто был и кто будет, она и не знает…
В полутьме осторожной малюя помаду,
Она хочет еще, не тебя, а зеленых.
В голове твоей голос звучит лишь «не надо»…
Не нуждаешься в чувствах, как в листьях паленых…
Да с тебя не убудет, заработаешь снова,
Сядешь в беленький Мерс и домой понесешься,
Ну а там все к приезду отцову готово,
Ты войдешь на порог, и семье улыбнешься,
Заглянув им в глаза, ты увидишь любовь,
И тебя затрясет, ты как в смраде боялся,
А по венам вскипает застывшая кровь,
Испугаешь вдруг, что мужик испугался…

Ночью все, как обычно, детишки заснули,
А жена, повернувшись, хотела чего-то…
Ты прожжен, и все ласки ее – это пули,
Но не знаешь, что лучше тебя этот «кто-то»…
Все прошло и забыто, она отвернулась,
Тихо музыкой нежной сопя под подушку,
Ты лежал, вспоминая, как шлюха прогнулась,
Ты лежал, вспоминая на голени мушку…

Я еще повторюсь, это можно увидеть,
Это можно продать, и конечно купить,
Это так же легко, как любить-ненавидеть,
С этим так же, как с нелюдем, страшно прожить…
Единицы покой в этом аде находят,
Черный дым навсегда заполняет сердца,
Через серые души наружу выходит,
Ты надеешься вскоре дождаться конца…
Это все, что можно поменять на баксы,
Продавать, как душу, не чувствуя боли,
Эти серые, грязные, мрачные кляксы,
Больше всего напоминают цвет крови…