Яд

Кто был вчера – сегодня выходной,
сказал один и вышел из коморки,
а в облаке ворованной махорки
на шаг вперед продвинулся второй.

Они не братья, но как капли две
воды похожи были друг на друга;
один – забывший о других «хапуга»,
с портвейном вместо мозга в голове.

Морщинами изрытое лицо,
звериный взор велит не приближаться,
оскал советует к стене прижаться.
На среднем пальце медное кольцо.

Короткий волос, черные глаза,
пять классов школы, тридцать лет в Сибири
и только месяц в собственной квартире,
где в окна виноградная лоза

Их судьбы, в общем, схожи, но второй
отрекся позже сонного уюта
и саваном была б ему каюта,
но он погнался за чужой игрой.

Он был заправским моряком когда-то,
из тех, кто вышел в море только раз,
чтоб покорять раскроенный палас
прозрачных вод. Без всякого возврата.

Но он исчез  по собственной неволе,
на много лет ушел из панорамы,
ходил по трупам, оскверняя храмы
и обжигая воздух ядом соли.

Как встретились они – ни кто не ведал,
но это было точно, той порой,
когда устав от памяти второй
добрел туда, где празднуют победы.

Дощатый пол забыт мастеровым,
столы подперты чем-то,  вроде бочек..
Две кружки пива – рубль,  сдача – прочерк…
Знакомство было слишком деловым…

В дым вешают топор, меняются местами,
жара на стеклах оставляет раны
и снова из обманчивой нирваны
летят листы. Прикинувшись листами