Муэдзин
Поверг меня в унынье матом,
Я стану дервишем когда-то –
Я стал сейчас бы, если мог.
В той музыке царила вечность,
И бесконечная, сырая глина.
Под стоны брата-муэдзина
Внимал я жизни скоротечность.
И чувствовал, что бремя звуков
Остынет росписью на камне,
Откроет в грешны души ставни
Без скрипов шорохов и стуков.
Я передам тугие строки,
Да в неокрепшие уста
Пусть их душа была пуста –
Она взрастет в божественном потоке.
Свидетельство о публикации №101032200146