Мой путь

 

Я помню все ясно, я помню все точно.

Я помню пробелы, и кляксы и точки.

Я помню слова, и куплеты и строчки,

Которые грезились мне наяву.

Но это не все. Я отчетливо помню,

Как долго блуждал и молился в часовне-

Унижен, разбит, но не сгорблен, не сломлен.

Молился и пел, проклиная судьбу.

Я пел, и мне чудились дивные страны,

Леса, города, и моря-океаны-

Прекрасны и горды, могучи и странны.

Я пел, и я верил, что буду я там.

Стемнело. Я понял, что нужно в дорогу

Собраться. Хромая на правую ногу

Я двинулся тихо к часовни порогу,

Давая размяться затекшим ногам.

Я вышел- и что ж? Я стою на перроне,

Вокруг- не души. Даже лес тих и скромен.

Прошел еще миг- и я еду в вагоне.

Куда? Я не знал и боялся спросить.

Вдали проносились лишь темные тени-

Они хохотали, кружились, вертелись.

Я чувствовал в этом какую-то прелесть,

Но больше хотелось мне их истребить.

Мгновение- сон- и я вышел на площадь.

Хотел я увидеть зеленые рощи,

Но видел лишь камень и бренные мощи-

Они устрашали меня и кляли.

Я чувствовал: что-то мне здесь незнакомо.

И вдруг, словно отзвук далекого грома,

Явилась принцесса- и чувством влекомый,

Я ринулся смело в пучину земли.

Я падал и знал- я увижу туманы,

Печальные сосны, далекие страны...

Но вместо чудес появились обманы

И я осознал, что обманут и бит.

Меж тем вечерело и грелась пробирка

Мне стало тревожно и душно от спирта

Мне нужен был запах пьянящего мирта-

Но снова меня отшвырнул вдаль гранит.

Горячей воды неземное блаженство-

Основа основ, прямота совершенства,

Я снова воскрес и увидел, как детство

Зовет меня вдаль, увлекает, манит.

И я побежал. И пять лет пролетели.

Сменились пути, ориентиры и цели-

Но мертвые воды свинцово белели-

Я верил воде, седине этих плит.

Я верил- и что ж? Я ошибся жестоко.

Увы, не вернуть прочь ушедшего срока.

Я понял, что детство- смешно и далеко

И стало мне грустно, и горько и зло.

Я голову вниз опустил. Что мне делать?

Опять появляться в различных пределах?

А вьюга мела. Сыпал снег белый-белый.

И стало темно там, где было светло.

Я верил в царей. В их короны им троны,

В тиранов, ужасных, как львы и драконы,

И в мрачные замки. В коней эскадроны

И в разум я верил, я верил в любовь.

Но вновь все исчезло: и поле, и город,

Планету накрыл ужасающий холод.

Я верил в конец, но не знал, что так скоро

Он явится миру, пролив нашу кровь.

Я понял: я должен бороться с кошмаром.

Я чувствовал тело разбитым и старом.

Пытался схватиться за струны гитары

И вспять повернуть этот дьявольский вал,

Но тщетно. Тогда я качнулся от злобы,

И начал я бить без борьбы и без пробы,

Я падал, но мне не одели подковы,

Я мог продолжать  и почти не страдал.

Я видел ужасные, дикие лица:

Зверей в человечьем обличье. Жар-птицу,

Развратные морды. Горячие спицы

И кости белесые вместо зубов.

Они хохотали, они извращались,

Они надо мной, безусловно, смеялись.

И тут я прозрел. В бой их гонит их зависть!

Я понял, что делать и вмиг побледнел.

Дрожащей рукой, не знавшей покоя

Полез я под куртку, сгорая от зноя

И жаркого чада, и мерзкого гноя,

И вынул на свет православный я крест.

И звери попятились, в ужасе диком.

И мир огласился истошнейшим криком.

Они побежали в смятеньи великом,

Надеясь укрыться, упрятаться в лес.

Но я уже знал: я теперь победитель,

Хотя не солдат и не храбрый воитель,

Не плотник, не повар, не ран исцелитель,

И участь моя- не кинжал, а слова.

И все же я знал, что сияние света

Еще далеко, и к тому же нелепо.

Но вера в возможность попасть на планету

Без горя и зла была вечно жива.

Я двинулся к свету. Почувствовал сырость

И мрачный туман. И немилость, немилость.

Но верил я в счастье, добро, справедливость,

И вера моя помогала идти.

Вода и гранит- две крикливых стихии

Пытались убить во мне веру в стихи и

Хорошие чувства меняли плохими.

Сбивая меня со святого пути.

И, как в галереи, сменялись портреты,

Мешавшие мне одолеть свой путь к свету.

Я  этих портретах не видел секретов-

Мне были понятны слова и дела.

Вот это- ужасная толстая морда.

Она смотрит смело, спесиво и гордо.

И желтые глазки мне гадят в аккорды,

Меня упрекая в отсутствии зла.

А это- ужасные мелкие черви.

И с ними- смешные вонючие стервы.

Они похотливы и пошлости верны.

Вреда причинить мне не смогут они.

А это- зловещая рыжая ведьма.

Меня соблазняет, глумится как впредь дать,

А после бросает, уходит медведем,

Бледнея и плача, без веры в огни.

Мне чудятся странные, страшные сказки-

Как будто планета укрылась за маской,

За ложной любовью и ложную лаской,

Что храмы исчезли, что сгнили дворцы.

Но я иду к свету. Я в это не верю.

Я знаю: исчезнут ужасные звери,

Очистится воздух, раскроются двери

И сгинут навеки лгуны и лжецы.

Поэтому, путь продолжая неблизкий,

Я марта сырого крушу обелиски.

И нет в том крушеньи ни страха, ни риска:

Меня хранит вера, озера и лес.

Моя сила- в правде. Я верю в победу,

Я верю, что сгинут суб-куры и беды.

Ведь над головою- весеннее небо,

А в тонких руках- белый праведный крест.

 

12 марта 2001