Гусарские забавы

( о т р ы в о к )


1

И вот шалман цыган чумазых,
Разя сивухой, чесноком
И конским потом из-за пазух,
На сцену валит с песняком.
И прямо в зал бредут по спуску,
Со всех столов метут закуску,
Часы с карманов, портмоне -
Вот "ай-на-нэ", так ***-на-нэ!
(На днях мне критики сказали:
"Где взял ты, бардаписец, сих
Цыган поганых? Выбрось их!"
Где взял? - на Киевском вокзале,
На публику их выслав. А!
Беру назад свои слова...)

2

Как трудно передать нюансы!
Воспеть с больною головой
Цыган жестокие романсы
И пляс цыганки огневой,
И грохот бубна, визг истошный,
И юбку нищиенки роскошной,
Когда она, как смерч, кружась,
Огнем неистовства зажглась
И, вся косматая, босая,
То стан змеиный изовьет
И смуглой пяткой в бубен бьет,
То, взоры страстные бросая,
Грудями бешено тряся,
Аж из себя выходит вся!

3

Визжит, беснуется смуглянка,
Как ведьма. Как буран в степи,
Взлетает юбка - глянь-ка! глянь-ка!
Ух, Боже мой! - до самой пи...
Взды-хают, а-хают гусары
Под звон и перезвон гитары,
Ведь все цыганки, не стыдясь,
Трусов не носят отродясь.
Подчас такое у шалуньи
Блеснет в неписаной красе!
И ляжки в месячной росе,
И попки пухлой полнолунье,
И нечто, в венчике волос,
Что все века "табу" звалось.

4

Как одержимая падучей,
Плясунья билась на полу,
Пока ее факир гадючий
Не скрыл, упрятав под полу.
Цыганам взбалмошным на смену
Вприпрыжку выпорхул на сцену
Знакомец наш конферансье
И прокричал: "Мадам! Месье!
В концерте, антр ну, заминка:
Факир индусский под балдой,
И, вместо фокусов с елдой,
У нас ритмичная разминка -
Пластический этюд любви,
Парижский сервис, се ля ви!

5

Напомню пьесы содержанье:
Итак, пастушка и сатир..."
Послышались хлопки и ржанье,
И выкрики: "Катись в сортир!"
- "Из мифологии античной
Сюжет вы помните отлично,
Томить не стану, господа!
Я пас. Позвольте ж мне тогда
Представить, так сказать, танцоров:
Гран фам - мадмуазель Мими,
Шарман полнейший, черт возьми!
С ней в паре - Митрофан Невзоров,
Российский цирковой атлет,
Экстерном принятый в балет.

6

Маэстро, туш! Туши, маэстро!
Отлить охота позарез..."
Раздался стройный гул оркестра,
И заиграли полонез
Огинского: "Тарам-пам-пампам..."
Уж весь огонь погас по лампам,
Взметнулся занавес. И вот
На сцену, как на эшафот,
В тунике из тончайшей ткани,
Прикрывшей грудь наискосок,
Пастушка юная прыг-скок!
Резвей и трепетнее лани,
И с олеандровым венком
Порхать пустилась мотыльком.

7

И враз поручики, корнеты
Пастушку взяли под обстрел
В свои монокли и лорнеты.
И каждый зритель усмотрел,
Что, трогательно-целомудрен,
Лобок был выбрит и напудрен
И родинку вблизи пупка.
Все с нетерпеньем ждут, пока
Мелькнет ах! нежная промежность.
Увы, но тщетно! Это - он,
Предусмотрительный тампон,
Девиц и женщин принадлежность,
Изобретенье лекарей
Противу месячных кровей.

8

Всех превзошел отец Георгий,
Духовный пастырь полковой,
Великомученик злых оргий,
Любивший святость и покой.
Блажен, с трубою верхоглядской
В ****проёб премандо****ский
Джавахарлал архимандрит:
"Рабиндранат твою едрит!
Ох, ягодка! Ух, ягодичка!
Годится дева хоть куда..."
"Да полно! Чересчур худа.
Клубничка ваша, батя, дичка!" -
Князь Вяземский изящным па
Попа поставил "на попа".

9

- "А чресла?" - "Ляжки жидковаты!"
"А перси?!!" - рявкнул поп в сердцах.
- "Грудки, однако же, из ваты..."
- "Аз, сыне, млеко зрю в сосцах!"
Ответил сын как можно кротче:
"Не молоко - сметана, отче!
Что по-французки - косметик..."
- "Не богохульствуй, еретик!!!"
Тогда штаб-лекарь Склифосовский,
Индиффирентный до сих пор,
Прервал их перманентный спор
С идеей фикс по-философски:
"Да будь она какой невесть,
****а и у старухи есть!"

10

Нежданный поворот в спектакле:
Еще не кончился пролог -
С рогами, в бороде из пакли
Явился Фавн, козлиный бог,
Лесной пьянчуга и картёжник,
Лихой ****ун и скотоложник.
Пастушка от него скорей
Спешит укрыться. Царь зверей
За нею захромал вприскочку,
Хвать за подол - вот негодяй!
Она рванулась - ай-яй-яй!
И потеряла вмиг сорочку,
Здесь на посмешище людском
Оставшись с фиговым листком.

11

И - ах! упала в лапы Фавну.
Тогда, подняв под потолок,
Князь-рогоносец Ярославну
В плен половецкий поволок,
В когтях сжимая стан девичий,
И ну глумиться над добычей:
То крутанёт и так и сяк,
Как куклу иль какой пустяк,
То с нею пируэты чертит,
То дерзновенно за грудки
Хватает и - рывком руки
Бросает, ловит, гнет и вертит,
И, продолжая па-де-де,
Ладошкой гладит по... т.д.

12

И в колокольном многопудьи
Размеренно мотались в так
Танцора бронзовые мудьи...
Но вот настал финальный акт:
И встрепенулся мощный орган,
Что весь прыжками был издёрган.
Ура! Торжественный момент.
Умолкнул аккомпанемент,
И в тишине - вот гвоздь программы!
Трах-тах, как выстрел, треск трико,
И распрямился член легко,
Как раб согбенный, но упрямый,
Как башковитый большевик,
Речь обронивший в броневик.

13

При виде грозного повстанца
Пастушка сделалась бледна.
Какой пассаж во время танца!
Какая тяжесть и длина!
Такого нет и у Геракла...
Бедняжка сникла и обмякла,
Зажмурив в ужасе глаза.
Ага!  Допрыгалась, коза?
Теперь, язычница, молись ты!
Уж близок гибельный конец
Со срезом годовых колец,
Мозолистый и мускулистый.
В Двенадцатом дубиной той
Французов гнал народ простой.

14

Герой ругательств и пословиц,
Сей член, исполненный щедрот,
Как будто гриб-красноголовец,
Пастушке сам просился в рот
И надвигался ближе... ближе...
Ну что ты брезгуешь? Бери же!
Она взмолилась: "О Исус!" -
И кусь его причастья кус.
И Фавн взревел!!! И за Пастушкой,
Ругнувшись матом сгоряча,
Задал такого стрекача,
Тряся кровавой колотушкой!
Она  бежать куда б нибудь
И с визгом бросилась на грудь

15

Корнету Львову, что напротив
Дремал в партере на беду.
Его приятно озаботив,
Она прижалась, как в бреду:
"Месье! Жё па! Се монстр нуаре!"
И сердце дрогнуло в гусаре,
Он вмиг курок на Фавна взвел
И грозно рявкнул: "П"шел, козел!
Не то свинцом попорчу шкуру!"
"В искусстве вы, ваш бродь, профан! -
Заныл не Фавн, а Митрофан. -
Ишь, сучка! Покусала сдуру!
Чай, не казенная елда!
Т а к  не играю, господа!"

16

Вы помните, как Фавн с подружкой
Вдвоем затеяли возню?
Такая вышла тут петрушка,
Что девушка осталась "ню".
Представьте ж, каково мальчишке
Голышку ту держать на шишке!
Да ей самой невмоготу
Терпеть позор и наготу.
Корнет, в мотне почуяв прибыль,
Зевнул и буркнул: "Спать пора!
Поедемте-ка в нумера!"
- "О мон амур! Анфан террибль!
На я совсем ля натюрэль..."
- "Мамзель! Нам всё равно в постель.

17

Неужто впрямь у вас в Парижах
****ься принято в портках:
Днем! стоя! в гамаке! на лыжах!
Плюс с пассатижами в руках!
А хочешь - нашенского шарму?
Айда, подруга, к нам в казарму,
В каптерку шасть и - на засов,
****ься будем без трусов!
А ну, Дантес, переведи-ка,
Я ж по-французски ни бум-бум!
Скажи ей, Жорка, наобум:
Мол, в кабаке ****ься дико,
Коль весь народ одет-обут,
Советами ведь заебут!"

18

Пока пакует переводчик
Хрен русский во французский жмых,
Стал объясняться наш молодчик
На словаре глухонемых:
Чтоб не соскучилась резвушка,
Он язычком ей лезет в ушко,
Массирует соски, притом
Он указательным перстом
Осьмнадцать раз качает клитор
(Так учит мудрый Аристарх,
Науки брачной патриарх,
Юнцов развратных репетитор.
См. Семнадцатый раздел:
"Что делать, если ты раздел").