В библиотеке

Надхрипловатость спин в пушистом переплете
Выстраивает вряд талантливость страниц,
И солнцевый багет в своем дневном цейтноте
Просвечивает взгляд полузаснувших лиц.
Грустят усмешки сна, пытаясь пробудиться.
Размыт тряпичный нерв, висящий взаперти.
А сгиб немой руки скрипит как половица, –
Но сон не видит явь – он далеко в пути…
И вот уже Нерон сдувает пыль со сцены.
Размытый образ тел притягивает взор.
И будто поперек, раскраивая  вены,
Вычитывает жизнь придуманный актер.
И все смешалось вмиг: и лампа Аладдина,
И седобрадый Зевс, и женщина в песках,
Толстяк Гаргантюа, плененье Альбертины,
Богослуженья взлет и разуменья крах.
И призрачный Голем жмет руку Маргарите,
И приглашает в дом двухмерный Цинциннат,
И, вырезая сказ на мшистом малахите,
Урал поклоны шлет и добрый-добрый взгляд.
Тем временем Пилат по направленью к Свану
Идет сквозь строй дубов, а юный Дед Мороз
Дыханьем на окне рисует Донну Анну
И молодой экспромт невыполнимых поз…
И хочется уплыть к тому немому сгибу.
На сомкнутость ресниц улыбкой снизойти.
Догнать и перегнать семейную интригу…
Но сон не видит явь – он далеко в пути.