Сантана

                Ирнике
Царапает не струнах мандолины
Какой-то иерорглиф величальный. -
Сантана словно вылеплен из глины,
Приклеено лицо к усам печальным.

И временем, в морщинках разбегаясь, -
"Мария!.. Ма-а-рия!.." - в словах спекаясь...

Он сам как нож, по рукоять в себя -
Пронзен насквозь, любовью истекая...
До боли взгляд остановив, любя
И посерев лицом, но не спуская

В игральный автомат жетон ребром. -
"Мария!.. Ма-а-рия!" - прошу добром...

Усталая улыбка, извиняясь,
Всплывает будто, из каких глубин...
И пальцы с декой медленно срастаясь,
Немееют, и ложится прядь седин

В заметном повороте головы...
"Мария!.. Ма-а-рия!" - все шепчешь ты.

Очерчен лоб медовой прядкой света,
И выпуклостью сумрака отрезан.
И спелость губ дыханием продета
Сквозь свежесть боли молнией пореза.

Окрылки утонченных век дрожат. -
"Мария!.. Ма-а-рия!" - ты в память вжат...

И как ушат, - в разбросе голосов
Ты узнаешь, как новость, - холод встречи,
И взгляд как лед, и чувства - на засов,
И вздорный оборот испанской речи

Не утолить - как жажды кадыку:
"Мария!.. Ма-а-рия!" - плывет к венку...

И хрипнет голос, ветром раздуваясь,
Как сносит струйку медленной текилы.
И парусит мелодия, венчаясь, -
Любовь лишь зажигая с новой силой,

Когда ты исчезаешь, как земля...
"Мария!.. Ma-m-ma, mia! Ма-а-рия!"

6 марта 2000