Из Сборника Архивариус

*                *                *   

Сщас бы водки ... Водки выпить,
А потом бы мяса съесть
И, зонта не раскрывая,
В дальний космос улететь.

За окном метель шальная ...
Нет - там вовсе снег с дождем.
Мы же водку допиваем -
Все последствий бурных ждем.

Эх, гитара шестиструнна,
Что же с нами ты не пьешь ?
Ведь холодной ночью лунной
Без тебя с тоски помрешь.

Ты - подруга дней промозглых,
Громкий глас моей души.
Из души исходит возглас -
Слов лишь нет: хоть чай глуши.

... Здравствуй, тазик ! Как нам плохо!
Можешь только ты понять,
Как в главе взметнутся звезды,
Коль полезу я в кровать.

Сны бредовые я видел,
Мчась в пространство от земли:
Межпланетный «газик» желтый
Обогнал меня в пыли.

И , летя навстречу Марсу,
Мы наткнулись на Сатурн.
И, моля о кружке кваса,
Видел кубки в виде урн ...

... Я проснулся: водки нету,
Мяса нет, и кваса нет .
Лишь вчерашний собутыльник
Доедает мой омлет .
        Около 10 октября 1994 г. (совместно с О.Б. Готсдинером)



     О   л   у   х   и       к и т а й г о р о д с к и е
          (из недавних воспоминаний)

Беспутные, беспечные повесы !
Крылатые, летучие певцы !
Летят, орут и матерятся - бесы -
Холеных гнезд пропащие птенцы !

Мы стаями промеж центральных улиц
Летая, всюду вносим кутерьму,
На боевом посту - едва проснулись,
Несемся через свет и через тьму.

Сквозь сон услышишь утром звон протяжный,
Трубу ухватишь - слышится : «Привет!
Как жизнь твоя?» - прекрасно иль неважно -
Не все ль равно ? Позавтракал, одет -

И вот несешься к старой остановке;
В автобус влез, сограждан растолкал,
Влетел в метро : стрелою - до Покровки,
Солянки иль Пречистенки - узнал

В знакомом месте три знакомых рожи
Иль пять , иль десять, может - двадцать пять ...
Друзья мои, сегодня день погожий -
Не дурно было б денег малость снять ...

А может, ну ее ? Да, так-то будет лучше:
Сегодня дверь открыта в никуда ...
Пойдем в знакомый двор, побьем баклуши,
Когда безделье , мы идем туда ...

Встречает тунеядцев Старосадский :
Мерзавец Кеша ссыт на тротуар,
Привет нам шлют шальные домочадцы,
ГПИБ курящий персонал.

Знакомо все : дома, скамейка, клумба,
Быть может, и тематика бесед,
Но все это не скучно и не грубо.
Быть может, надоело ? - Право, нет !

Летят, рябят, проносятся - и снова
Мефодий и Кирилл стоят в глазах,
«Сопля» и «Алла», двор, подъезд, «здорово»
И церковь Всех святых на Кулишках ...

... Бывало, что в морозный зимний вечер,
Прокуренный, кляня двадцатый век,
Упорствуешь в искусстве красноречья,
Запихивая в рот свой чебурек.

Бьет в ноздри дух подсолнечного масла,
Перцовка льется, мутится в башке -
И жизнь тогда становится прекрасна
Купанием в отравленной реке.

Тошниловка ... Была жива ты прежде
Жизнь Маросейки оживляла ты,
На два часа дарила ты надежды,
Хоть не была заморской красоты.

Иль в фолиант вонзившись неотступно,
Часы в библиотеке проводил ...
А было, что ввалясь сюда, беспутный
С толпою оглгоедов-заводил

Срывал библиотечную работу,
Прося у всех по тысяче рублей,
Формировал алкающих ты роту -
И сердцу становилось веселей !

Бездельники, лентяи, тунеядцы !
Нельзя былых традиций порывать!
Когда нам будет нечем заниматься,
Приедем Китай-город штурмовать !

                18 июля 1998 г.

       
     Приветствую !  Д М И Т Р И Й !

Хожу я в черном кожаном плаще
Со спрятанной за пазухой пол-литрой.
Товарищи, я, вроде бы - у ж е ...
Знакомы будем! Здравствуйте! Я - Дмитрий !

Событий всяких жизнь моя полна,
Но я их на три четверти не помню.
Помилуйте, моя ли в том вина ?
И да, и нет - отвечу вам я скромно.

Люблю бухнуть - чего греха таить.
И хоть уж мною выпито немало,
Я пил, пью и, наверно, буду пить:
Ведь пятый год с тех пор, как закатало.

Всю жизнь свою я вижу в пелене -
Как через дым, висящий над забором.
А кто какого мненья обо мне -
Мне наплевать без всякого разбора.

          Придешь домой, бывало, - и песню запоешь -
          И эхо над Тарусской разнесется.
          Товарищи, ведь, право, когда пять дней не
                пьешь,   
          Тоска приходит, песня не поется.


Воспоминаний смутных ворох всплыл
Без всякой на то видимой причины :
По пьяни как-то раз на даче был -
И чуть не изнасиловал мужчину.

А вот другое : вспомнилась зима -
А белый-белый снег летит-кружится.
На лавке - моя черная сума ...
И на нее опять насрали птицы.

И я - с двумя бутылками в руках,
А на пути - знакомая дивчина.
И я на еле держащих ногах
Бегу навстречу ей, кричу: «Поли-ы-ы-на!»

Вот Вася Щепин, мой бывалый друг
Опять подраться хочет будто с кем-то ...
Иду домой : ништяк, шатаюсь, вдруг:
Мигалка, фары, «Ваши документы!».

Промучат в околотке два часа -
Там любят алкоголиков бывалых.
Очнулся: надо мною - небеса,
И, как всегда, валяюсь я на шпалах.

А следующим утром, черт возьми,
Опять долбит проклятое похмелье ...
Эх, выпью разливухи литра три,
Наполню «беломорчик» конопелью.

             Придешь домой, бывало ... 


А где-то мерзкий рыжеусый гад
Измыслил, как сломать мою судьбину ...
Товарищи, я, право, был бы рад
С ним поступить как истинный мужчина.

А, хрен с ним - курсовую принесу
О роли героина в индуизме.
Домой приду - сыграю на басу
И снова буду наслаждаться жизнью.

Хожу я в черном кожаном плаще
Со спрятанной за пазухой пол-литрой ...
Вы спросите: «Что, Дима, ты -  у ж е ?..»
«А  ТО!» - ответит вам Черняев Дмитрий.

                Придешь домой, бывало ...

                30 октября 1997 г.


 




         
      П  о  л  у  ч  и  т  е  ! (поддых друзьям)

Ваш образ жизни мне претит воистину:
Ваш томный ход, ваша размеренная стать;
Переполнение напыщенными мыслями
И нежеланье пальцем палец ударять.

Вам жизнь не нравится, вас тянет философствовать
О нашем обществе и комплексе причин,
Приведших его к краю страшной пропасти,
О том, кто здесь поэт, кто гражданин.

Вас не устраивает сосуществование
Прекрасных помыслов и прозы бытия;
Шкафы трещат от книг, на деле ж знания
О жизни - где-то около нуля.

Я приспособиться пытался к вашим правилам,
Принять пытаясь ваших мыслей строй,
Разочарованным оставшись, опечаленным,
Жалея время, что отправил на убой.

Чего уж там ? (беря слова приятеля
За некий тусклый подражанья образец) -
Я сам из вас: не быть же мне предателем
И пожирателем запуганных овец.

Но мне противно среди вас время от времени,
Когда послушаешь протяжный разговор
О нудном и саднящем жизни бремени ...
Друзья мои ! Ведь это же позор !

Поймите: надо не мечтать, а действовать,
Стремясь исполнить свой первейший, главный долг,
Не пятиться назад, а гордо к цели шествовать,
Чтоб был от бытия хотя бы малый толк.

Поближе надо быть, друзья, к реальности
И видеть цель не в том, чтоб поскорей уйти.
Не слишком трудно быть апологетом слабости -
Трудней её достойно превзойти !
                12 / 13 апреля 1997 г.



               *             *              *
Опять в башке гудит, опять снедает лень -
Прошел еще один бездарный нудный день,
Оставив тягостный осадок на душе ...
Но он прошел - он в прошлом, в прошлом он уже !

Сидят по конурам тоскливые сычи,
Едва за двадцать - как уж старые хрычи.
Веселье пропито, талант, видать, иссяк,
А время движется - слегка, ни так - ни сяк.

Потерян смысл, да и, впрочем, был ли он ?
В ушах стоит лишь оголтелый перезвон.
Покуда мутным представлялся мир вокруг,
Тебе я был и брат, и кум, и лучший друг.

Когда ж в порядке оказалась голова,
Туманом призрачным рассеялись слова.
И оказалось, что поэзия, мечта
С приходом будней - лишь бессмыслица, туфта.

И каждый выдохся ... Сидит в своем углу,
И равнодушен к счастью, и добру, и злу.
Хоть что-то делает, но в целом - невпопад,
Бубнит и дуется - и сам себе не рад.

                28 ноября 1998 г.






       *                *                *         

Ветер безжалостный стонет вокруг,
Ночь ... Но светло, будто днем.
Я заключен в заколдованный круг,
Замкнутый жарким огнем.

Рушатся стены под гнетом огня -
Стены горящих церквей.
Плавится колокол прошлого дня,
Звавший недавно людей.

Вот и не слышно за грохотом стен
Возгласов , криков «ура!».
Будто мгновенье, ушло насовсем
Бывшее нужным вчера ...

Многие годы прошли как во сне,
Утихомирился жар.
В ком-то другом, но никак не во мне
Ослабевает пожар.

Утро настало; я , полный тоской,
На пепелище пришел ...
Разве из тех мы, кто ладит с судьбой ?
Каждый привнес все, что мог, каждый свой
Храм на руинах возвел.

Будет безжалостный ветер вокруг,
Будет светло, будто днем :
Ты попадешь в новорожденный круг,
Спаянный новым огнем .

                23 апреля 1993 г.

      

 

    Вариации на тему «предсонного бреда»

Сколько раз в засыпающих сумерках
Слышал я разговоры печальные,
Тот чарующий голос, те нежности,
Что несли мне напевы хрустальные,

Что манили и звали, и гладили,
И томили раскатами звонкими,
Набегали, вздымались и падали,
Рассыпаясь под нoги осколками;

Что бранили и плакали, мучили,
Напевали мне песню чудесную ...
Обливая слезами горючими,
Уносили меня в Поднебесную ...

                1 октября 1998 г.


    R o c k   o f   m y   s i n s

On the cold autumn night
When the wind bows the trees
And the rain’s pouring down
I await for release.


I will blow candle light,
I will lay on the bed,
But I won’t fall asleep:
I will feel like the mad.

I’m alone, and my soul
Overfilled with the pain
For I looked through the life
Never watching the main.

I will open the door
Of my lonely home, -
Only clouded sky,
And I’m standing alone.

I will dive out of aim
Into darkness of night,
Only feeling the rain
And the wind by my side.

I will stop at the Rock
Touching skies over plain -
It’s the Rock of my sins ,
It’s been building of them.

Every stone of this Rock
Is acknown for me,
Every stone of this Rock
Decreases chance to be free.

I will follow my sins
Looking Rock made of them,
I will pray for the dreams -
To make start ’em again.

Wind will spread under skies
My reborn glorious dreams,
Rain will dig into ground
Some of stones of my sins.

And the thunder will rush ...
I’ll recall wasted days
And on slope of the Rock
I will write the word faith ...
               
                30 June 1994 y.


       *                *                *
               
   
А помнишь ли ты звон колоколов,
Летевший над вечернею Москвою ?
Жизнь наполняли струи теплых слов,
Она была прекрасной и живою.

Тянулись улицы, горели фонари,
Дышали окна теплотой и тихим светом.
Дома и памятники, храмов алтари
Нам слали жизнь, любовь и теплые приветы.

Вздымался занавес над сценою тогда,
Овацией театр наполнялся;
И Александр Сергеич грустно иногда,
Тебя заметив своим гостем, улыбался.

Перов и Репин, Айвазовский, Васнецов
Тебе свои сокровища дарили.
Ряды покладистых, увесистых томов
На дни твое внимание ловили .

А этот воздух ! Этот русский Ренессанс!
Остоженка, Пречистенка, Волхонка ...
Им сделав свой последний реверанс,
Ты возвращался под напевы храмов звонких.

Теперь же погрузился ты во мрак ...
Но живы, живы чувства и желанья !
Сломай свой темный склеп, свой саркофаг
И вырвись к свету, радости, сознанью !

                24 марта 1998 г.




        Тhe charming image
All through the clouds those glide in skies,
All through the waters of the oceans,
From images of unknown sides
It comes with crumbling emotions.

It rises, then it falls again
Like wave of roaring sea in darkness,
It makes me spend Great Times in vain
And wait ... What for ? I cannot answer.

Thy charming face ... It’s kind of things
To which one always can aspire,
But never reach ’em ... But it brings
Eternal feeling of Desire .

I cannot banish from myself
The spirit of thy magic glances,
Of laughter, of thy charming wealth
That cannot find in much of faces ...

The charm ... The power of thy face ...
They’re heavensent by God’s decision.
They’re torn from Paradise and Grace
And for a moment are in vision ...
                13 July 1995 y.

   
                «Первая зелень»
     (under the impression of a visit to the portrait gallery)


Солнце лучиком коснулось
Окон келии твоей,
Сладко сердце встрепенулось,
Мир сказался чуть добрей.

С первой мартовской капелью
Чуть зазеленел росток,
Наполняя жизнью келью,
Оживив Писанья слог.

Ты склонилась так любовно
Над созданием Его ...
Ты дышала нежно, ровно,
Видя это волшебство ...

Словно после долгой битвы,
Древний монастырь притих,
И пречистая молитва
Потекла из уст твоих.

                Утренний прозрачный свет
                И в печали светлый взгляд.
                Ты дала святой обет -
                Время не течет назад.

                Жизнь - зелененький росток.
                За порогом - небеса.
                Но преодолеть порог
                Не дает ростка краса ...

Мир казался так же близок,
Как когда ты в нем жила,
Но ты знала : он - лишь призрак,
Капище грехов и зла.

Душу Дух Святой наполнил,
Но прекрасные глаза
Застелило пеленою
И скатилась вниз слеза ...

                Утренний прозрачный свет ...

                21 сентября 1998 г.

        *                *               *
 
Там, за горой - пара черных теней,
Мечущихся в высоте :
Каждый уверен в победе своей,
Каждый подвластен мечте.

Мужество, храбрость и вольный полет,
Адский, пронзающий рёв,
И уходящий под небосвод
Свободолюбия зов.

Каждый из них рисковал всем, чем мог,
Каждый был к смерти готов:
И озарен вдруг был ночи чертог
Вспышкою ярких цветов ...

Встретились под черным куполом тьмы
Двое свирепых врагов.
Две пары глаз к цели устремлены -
Все было ясно без слов.

Громом и молнией венчан был бой,
Брызнула алая кровь.
Целую вечность стоял над горой
Вопль разъяренных богов.


Каждый погиб в этом жарком бою,
Каждый тогда принял смерть.
Каждый отстаивал правду свою -
Пусть суждено умереть.

                1 мая 1993 г.

         Т   У   Ч   И (Apocalyptica)
 
Грустны, безотрадны, вековечны -
Серые несущиеся дали.
Как мгновенье - быстры, скоротечны -
Образы томящейся печали.

Огибая тысячи Вселенных,
Прорывая время и пространство,
Вы низвергли идолов «нетленных»,
Вы украли вечность, постоянство.

Серая клубящаяся дымка -
Чуть заметна оком застарелым.
Шелест, тень, прозрачный невидимка
Над Земли угасшим бренным телом.

Скорые посланцы грозной бури,
Пелена тяжелой длинной ночи,
Шепчете: «За глупости и дури
Род людской отчаянно схлопочет !»

                30/31 октября 1998 г.


     В   с  в  е  т  е    з  в  ё  з  д

Я продираюсь сквозь тьму и туман,
Сквозь неопознанный мрак.
Светит в ночи, отгоняя обман
Мой путеводный маяк.

Звезды - ясны, словно чистый кристалл,
Лишь освещают мой путь,
В море опасности, страха и зла
Мне не дают утонуть.

Древний инстинкт, как магический знак,
Дремлет внутри у меня.
Я понимаю, как низок тот прах -
Тот, на что жизнь тратим зря.

В хладном, мерцающем свете звезд
Слышу я зов старины,
Чувствую радости и струи слез -
То, перед чем все равны.

Лишь посмотри на их вечную высь :
Может, тогда ты поймешь
                вдруг
И прочувствуешь рай или ад,
Правду и грязную ложь.

Все твои муки сведутся на нет -
Только на звезды взгляни.
Только пока до тебя шел их свет,
Умерли сами они.               

                26/27 апреля 1994 г.

*                *                *

Я вижу тени, что идут ко мне средь ночи,
Я слышу мерный храп папаши за стеной,
Я слышу шум воды, что умывальник мочит ...
Куда же ты, о Жизнь ?! Куда же ты ? Постой !

Вчера - младенец, днесь - мужчина, завтра - старец ...
И все идет своим чредом . - Куда ?
Куда бегут мгновенья ? Что оставить
Нам суждено вокруг после себя ?

Кому-то, может, жизнь доводится малиной,
Что поглощается без всякого труда,
С кого-то пишутся геройские картины
Вытаскиванья подлых рыбок из пруда;

А кто-то был ведь просто олухом небесным,
Но одарен был справедливою (?) судьбой
В лице лягушки - хоть зеленой, но полезной :
Жена, дворец, карета, бутерброд с икрой ...

Но есть и таковы, кто строил грандиозны планы,
Ну а от жизни получил такие вот дары :
Книг горы, да одни портки (и те немного драны),
И никакой малины, и ни рыбок, ни икры ...

«Ну и дебил же ты ! - воскликнут правы люди, -
Что из того, что больно умный, ну ?
Крива изба, штаны дырявы, и не будет
Тебе от жизни ни шиша ... Пошел ты к лешему !»

Пожалуй, вот лишь я не разделю их мненья :
Зайду я в твой покошенный барак,
И после твоего со мною словопренья
Я ощущу, что не такой ты и дурак !

                8 августа 1994 г.


  Н    Е    С    О    О    Т    В    Е    Т    С    Т   В   И   Е


В печи разрушенной горел огонь бесчувственный,
Трещали искорки, летя по сторонам;
Как духи-призраки - безжизненны, искусственны,
И дым пожарища коптил по образам ...

Воздушный шарик, чуть наткнувшись на иголочку,
Холодный, каменный слал в небеса привет;
С издевкой книги громоздились вдоль по полочке,
Смеясь на кладбище пригрезившихся лет.

Летели образы, дела, четверостишия,
И, ухмыляясь, приговаривали: «Пшик !»
За ними - сжавшее, сдавившее затишие,
Беззвучно щерясь, гадкий вываля язык ...

Прошло еще немного времени - и трубные
Разверзлись громы, в небо вскинулись весы,
Взорвались крепости, ревут потоки шумные,
Летят стрел`ы испепеляющей грозы ...

Рассвет алеет, плеск воды едва доносится,
Легла роса на одинокий в поле стог.
И чья-то тень ступить на эту землю просится,
А у нее - земля уходит из-под ног ...


                27 октября 1998 г.

     Р у с с к а я   з и м а
   
Снег с дождем, дерьмо и слякоть -
Пакостно весьма;
Это ты - морозов матерь -
Русская Зима.


Вот, бывало, ляжешь в койку -
Зa полночь давно;
Встанешь в семь утра и чуешь,
Что пришло ОНО ...

Руки-ноги протестуют,
Голова - кругoм, -
Близость Зимы Русской чуют.
Грянул склизкий гром ... 

О, куда ж съ...лись птицы ?!
Где же лета зной ?!
Огурцы теперь - в теплице -
Просто геморрой ...

Светит тусклым гадким светом
Голубой фонарь,
Лишь трясет кадилом в церкви
Пьяный пономарь ...

Перекошенный автобус
Мерзостно скрипит;
Редкий пoлночный прохожий
Дo дому спешит.

Ах, Зима, чтo с тебя толку ? -
Снег с дождем идет.
Ставь общипанную елку -
Скоро Новый год !

И повис над всей Москвою
Ледяной туман.
Это мы зовем зимою !
Тягостный обман ...
                Ноябрь 1994 г.





     Р   О   С   С   И   Я

О русский землевладелец !
Тягостна доля твоя :
Только очнулся в постели,
Сам не вкушал ни[чего] -

Как уж направился в стойло,
Тощую клячу запряг,
Выпил бутылочку пойла
С надписью «Слънычев бряг»,

С горя метнул шапкой в землю:
Землю-то надо пахать ...
Шлепнул по бoку кобылу -
Ну, пошла, .. твою мать !

И углубилося рало
В землю на целу сажeнь -
И понесло, запахало :
Вот пропахало плетень,

Вот, снеся ветхую сливу,
Вторглось к соседу в избу;
Грохнувшись жопой в крапиву,
Ты возгласил : «Зашибу !!!»

Тут и осел, и заплакал,
Жизнь злую горько кляня.
«А да пошло оно раком !» -
Плакал ты, громко вопя.

Вечно огромны старанья,
А результат - ни[чего].
О русский землевладелец !
Горестна доля твоя ! 

                Ноябрь 1994 г.                (простое, но броское название дано С.Б. Буглак)




Из истории русского освободительного движения

Отчего я сегодня не пьян ?
Отчего небо не голубое ?
Где ж, товарищи, Чжао Цзыян ?
Отчего нет Китаю покоя ?

«Потому что, - лишь слышу в ответ.
Подпишись на газету ты «Дескать»».
Не читаю я ваших газет -
У меня повод есть ими брезгать !

Вот купил раз газету «Не ссы»
С приложеньем - журналом «Однако»:
Азы, буки, глаголи и рци,
Юс йотованный , люди и како.

Где же смысл в газетах сиих ?
                Ты спроси у старушки Васильны
Периодику гoдов былых,
Да про кaндалы, нищих и ссыльных.

Бери зa нос своих всех друзэй
(Ты ж бесспорный, бессменный их лидэр),
Да на Сивцев их Вражек - в музэй,
Где творил разрушитель Искaндэр.

Та-а-ак, ну ладно ... В музэй я пойду ...
Прихвачу глас народа «Однако»,
Надоест - так пошлю всё в п..ду
Да отправлюсь с газетою ...... .

Штукатурка и кафель, фаянс ...
Где же Гэрцэна лычный фуражка ?
Ах, е... в рот я сей Ренессанс -
Ведь «Однако» - такая бумажка !

                Ноябрь 1994 г.




            Б  Е  З  Д  Е  Л  Ь  Е
     (из письма в журнал «Мурзилка») 


Почесав в затылке, взялся я за ручку -
Написать решил я несколько строк
О тяжелой доле - жизни своей скучной,
Внесть разнообразье в свой маленький мирок.

Птички всё резвятся за моим окошком,
Птички - беспечная маленькая тварь :
Им бы червячков лишь раздобыть немножко
И по барабану - в солнце или хмарь.

Ветер бородатый в тополях гуляет,
Треплет им макушки - ветру невдомёк,
Что листочки алчно он с дерев срывает,
Что прохожим щедро надувает в бок.

Где-то за окном моей пятиэтажки
Грозно и ворчливо катит тучи гром,
Тучи же кудрявы - якобы барашки -
Угощают землю проливным дождем.

В общем, день отменный - только непогожий:
Мочит дождик землю, в небе гром ворчит,
Зонтик раскрывает дяденька прохожий
И за своим чадом в ясельки спешит.

Молния сверкнула, грянул гром вторично:
Всякий, кто без шапки, поспешает в дом.
Мне же интересно, даже впрямь отлично
Наблюдать всю бурю за своим окном.

                25 июля 1996 г.