dead can dance

передо мной ноябрь за мною ничего
ноябрь сплетённый с октябрём цветок
сиреневый сверкающий цветок из газа в москве в окаменевшей плоской кухне
внутри цветка свернулась нить
из слов она связалась на северном конце июня
прошла через июля улей упала в августа траву
повисла над колодцем сентября
примерно вот таким сложеньем согласных гласных
сидя здесь
на краю у прозрачной тысячи километров улёгшихся в путь до тебя
здесь в медленном сердце серо-буро-зеленой равнины
огромной ракушкой качающейся между уралом и енисейской водой
набитой корявой тайгой комками болот да пылью песком городских островов
сидя здесь
на железе на бетонных холмах залёгших в навечно замёрзшей земле
под маленьким солнцем неизвестно зачем попавшим на небо
слушая похожую на тебя и тобой не любимую сарочку брайтман или старый добрый тяжёлый блюз
отправляя тебе письмо за письмом комповский скрин их забирает бесследно
сползая в работу включаясь машиной среди других улыбающихся машин
натягивая на себя тесную шкуру хотельного номера
читая про то что любовь спасёт нас что на всё есть Господа воля
натыкаясь на новые разновидности одиночества в громыхающий полдень ли
в шипящую белую полночь ли
любить тебя
любить тебя зная что нет для этой любви ни пространства ни времени
зато есть стена
стена из жизни устроенной плотной
но если захочешь то можно видеть сквозь стены
за стеной колышется сердце
когда-то казавшееся мне золотым
сердце жило у девочки
девочка выросла а сердце словно пропало или стало другим и чужим
кроме сердца должно быть что-то ещё
дальше я не успел сочинить
чего-нибудь для вариаций на тему вечной любви это не страшно
я вернусь к ней потом новым летом или новой весной знаю вернусь куда ж мне деваться
потом заветное слово оно плавает вдалеке а здесь на этой земле
на меня посыпалась осень
мутный север у меня отняла и завертела сдирая за любовью любовь толкая вперёд и вперёд
ни шагу назад
я помчался сквозь дым ещё одной и одной и одной тысячи километров
из столицы в столицу и снова на север а потом и на запад и на восток
как пьяный корабль мотался через урал падал в сибирь срывался летел оставался в московских углах и
переворачивался опять
мертвел день и ночь
подчиняясь игре за которую платят мне деньги
не исчезал к несчастью нет не разламывался не пропадал
с тихим усердием налегал на забавы и силился верить что жив
и тогда появилась сat
катенька катюша
где-то на пересечении комповских нитей встретились наши сигналы
у сигналов возникли лица
следом за лицами пришли и тела
пришли и слова порой их набегало до отчаяния много
слова это не жизнь это всего лишь слова им меня не спасти
я просто мёртвый пустой и безрукий тот самый dead которому остаётся разве что dance
в комнатке полной слов на бумаге полной оставленной музыки полной оставленной жизни
тот самый dead которому остаётся разве что мчать по снегам степным волком
прочь от маленьких слов что тянутся лечь продолжением летней едва видимой нити
знаешь катюшенька чудо которого я дожидался ты но
ни золото октября ни серебро ноября не способно меня изменить
я не умею прощаться с теми кого я любил но
я не умею касаться тех кого я любил
я лишь умею мчаться
от города к городу от любви к любви от себя самого но не к себе
я виновен
виновен уже только тем что родился и жив
мне не по силам ходить в этот мире он невыносимо прекрасен
мне до него далеко
а до тебя моя милая дальше ещё и я тебя забываю
забываю чтобы спастись чтобы всё-таки жить
переглядываясь со смертью
такой я урод