Молитва

* * *

Ах, Господи, Господи, Господи
Чего не наделаешь сослепу
Чего не надумаешь с глупости
Не нафилосовствуешь с тупости
Конечно, не так всё и траурно
И крест хоть тяжёлый, но мраморный
И вера глуха, но надёжная
И тело укрыто одёжою
Но хочется, всё-таки, хочется
Забыть тишину одиночества
Покаяться в прошлом и будущем
И в гордой душе критикующей
Но как мне молиться и каяться
Когда не умею я кланяться
И не принимаю серьёзно я
Все эти стенания слёзные
Грешно ли смеяться над вечностью
И думать о страхе с беспечностью?
Грешно ли молиться улыбкою
И счастье не мерить ошибками?
И как мне страдать от грехов своих
Когда надо мной небо звёздное
А утром в росе отражается
Всё то, что крестом воскрешается
И странно мне, и удивительно –
Зачем Бог в рубашке смирительной?
Слова лишь слова, и не более
А Бог – он ведь полон любовию
Он льётся на мир всепрощением
Об этом твердят все учения
И шепчет в минуты прозрения
Об этом нам всё, что им сделано

Но траур на лицах и помыслах
Печаль в интонациях голоса
В молитвах всё больше лишь жалобы
И просьбы побольше пожаловать
Ну что ж вы, смотрите, смотрите же
Как травы встают, словно витязи
Как реки морями становятся
Как луны сменяются солнцами
Как всходят весною подснежники –
Здесь нет ни святых и ни грешников
Здесь все пребывает в согласии
Так что ж ещё нужно, для счастья-то?
Ах, Господи, Господи, Господи
Глаза твои древние с проседью
На пыльных иконах под куполом
Всё смотрят на нас, на возлюбленных
И глядя на лики, я верую
Что есть только счастье безмерное
А всё остальное – от гордости
Прости же нас. Господи, Господи

Весна 2000