Недо...

Алеф. Нун. Йуд. Нун.


"Недолюбил," - ухмыляется, сидя напротив меня, и слова пузырятся и лопаются на его губах. "Недолюбил," - слюнявит разбитым ртом, глядя мне в глаза, вяло взмахивая рукой с нелепо зажатым в ней пистолетом. Гумберт раскачивается на стуле с упорством мятника - вперед-назад, вперед-назад. Зачарованно слежу за пятнами на его брюках - еще одно, и еще, и - бесшумно - снова срывается капля, и - еще одно...
"Вы - мой глюк. Как замечательно. Вы мертвы. Вас вообще не было. Только был некто Набоков, который о Вас писал, и была я, которая прочитала - и которой Вы запали в душу. Задели. Ну, раз уж проявились - будьте, как дома. Почти как дома."
Раскачивается. Не слушает. Не слышит. Бормочет что-то о серых ясных глазах, о ресницах-стрелах, о тонких руках... Отчетливо слышно только это: "Недолюбил..."
"Недолюбила и я..."
В странном родстве изуродованных душ есть что-то, заставляющее отменять вынесенный было вердикт, заменять справедливость милосердием и отказываться свидетельствовать против - не говоря уже о том, чтобы самостоятельно вершить суд. Только смотреть и повторять про себя - "Если бы я оказалась в такой ситуации - что бы сделала я?" - и холодеть от осознания того, что не знаешь, не можешь знать своих слабых мест, не чувствуешь, где прогнешься, не понимаешь, где отступишь и сломаешься... Это могла бы быть я. Задатки есть у всех...
"Недолюбил..." Что Вы вспоминаете, Гумберт, красивый Гумберт, утонченный Гумберт, заботливый Гумберт? Убийца Гумберт... Чьи погасшие глаза Вы видите во сне?
"Недолюбила..." О, в моем шкафу тоже полно скелетов... До сих пор ловлю себя на том, что продолжаю неосознанно искать те глаза, те волосы, то лицо, ту улыбку... То особое отношение. Чтобы... Что? Чтобы успеть сказать, объяснить, упасть на колени, вдоволь насмотреться, закончить, долюбить...
"Недолюбил..." Шепот смутный, отчаянный, исчезающий.
"Вы были очень милым глюком. Заходите еще, посидим, Вы расскажете о Ваших призраках, а я покажу Вам своих. Или даже не будем слушать друг друга - просто посидим, неустанно перебирая четки наших страхов и страшных ошибок. Или помолчим. Нам, уродам, есть о чем помолчать..."

Поднимаюсь со стула. Затекла спина. Потягиваюсь и протираю глаза. Хороший глюк. Не всякий глюколов такое увидит! Всё им другие миры мерещатся, а у меня тут вона как... Гумберт...
Случайный взгляд на пол. На светлом линолеуме - отчетливо - густые темные пятна.


(29.11.2000)