Смерть Иоанна

      Смерть Иоанна.

На улицах города грязь и вода –
Чего вы хотите – так было всегда…
Вступает в Москву вереница коней,
И женщина едет верхом перед ней,
Лицо её белым закрыто платком…
О чём опечалилась или о ком?
Перчатки на тонких девичьих руках,
И белая птица над ней в облаках.
Она восседает на белом коне,
За нею солдаты в тяжёлой броне,
Лица не увидишь за сталью забрал,
Наверное, Дьявол их лица забрал…
Опричные пули пройдут без вреда…
На улицах города грязь и вода.
А птица на крыльях несёт синеву…
Так смерть Иоанна вступает в Москву.

А царь православный в палатах притих;
Священник читает молитвенный стих,
Бояре напились зелёна вина,
И в чём же твоя перед ними вина?
Мятётся, не зная покоя, душа;
Спокойны лишь кости на дне Иртыша,
Зрачки его мутным безумьем полны,
Глаза его видят туманные сны…
И стены Казани встают из огня –
Кричит Иоанн: «Не меня! Не меня!»
Он видит, как гибнет держава в огне,
Вполголоса требует: «Сына ко мне!»
У сына в глазах неземная тоска
И алая струйка течёт из виска.
И птица садится на крышу дворца –
Наследник, увы, не достоин отца…

Незваная гостья не знает преград,
Ты грозен, но гостье незваной не рад,
Тяжёлое что-то таится в груди,
Он хочет, не может сказать: «Уходи!»
Пред ним разверзается тьма, а пока,
Царя отделяет завеса платка.
«Тебя ль мне бояться, царица теней»,-
Беззвучно Иван обращается к ней,
«Не ты ль приходила к коварным врагам,
Бросала их головы к царским ногам,
Но кто после Фёдора сядет на трон?»
И гостья рукою отметила: «Он!»
И царь православный вздохнул тяжело,
В глазах загорелось бессильное зло,
Из этих мятущихся чёрных зрачков
Легло на Бориса проклятье веков.
А гостья платок убрала не спеша…
Преставился царь, отлетела душа.

Прохожих случайных толкая во тьму,
Она уезжает – спешить ни к чему,
Но едет процессия с новым конём –
Вы видите, грозный властитель на нём,
И Русь не забудет его никогда…
На улицах города грязь и вода.

06.1999.