Холодная тема

ХОЛОДНАЯ ТЕМА

Предвкушенье предчувствия содранных листьев
с этюдов на простыни, тем и эскизов,
задуманных мной и заштопанных кистью
изящных художников. С низких карнизов,
с востока и с севера, светом обижен,
сливается вечер в пустые квартиры,
и холодно в них... И висит, неподвижен,
распиленный месяц. Больные сатиры
гремят бубенцами и дуют в свирели,
и легкий сквозняк из обрывков мелодий
проходит сквозь легкие, пялится в щели
балконных дверей. За окошком напротив
уж подан подсвечник серебряный. Негры,
седые волшебники, взялись за трубы;
в бокалах шампанское с соком эфедры -
прозрачен спектакль задумчивой труппы
из кварца и льдинок. И в области света,
разложен на радугу в призме хрустальной,
рождается звук изо тьмы изначальной,
как синтез рояля и бубна и бреда
кристального мозга, ажурного тела
и бледной души в нержавеющей стали.
Живые цветы оттеняются белым
и все же живут... На крутом пьедестале
является женщина. Вполоборота -
изысканный профиль. С плеча до запястья
спадает туника (до Нового года
являясь ее неотъемлемой частью,
как взгляд и улыбка). Под шепот шамана
смежаются веки, смыкаются шторы,
и створки дверей закрываются. Манна
с небес, в виде снега, летит на просторы
пустынных окрестностей Мертвого града...
Взойду ли в подъезд - подадут мне ступени,
вернусь ли домой - примут шубу: раз надо,
то все будут двигаться, словно бы тени.
Вот так им и жить до скончания века,
и греться внутри, но дышать на ладони
атлантов и статуй. Модель Человека
сидит на ступенях и голову клонит
к холодному камню тяжелой планеты,
где ставни на окнах, а в реках лишь глыбы
холодного льда, и туманится светом,
в реке отражаясь, созвездие Рыбы.
И ночь не кончается. В чреве киота
красиво, но холодно, снежно-хрустально.
Закончен антракт, но закончен печально -
спектакль продолжен еще на полгода...