Первая учительница с элементами эротики. глава i

 


  - "У Ми-ши ка-ран-да-ши". Написал? Нет?! А где застрял? Ты не знаешь, как пишется "карандаши"?!
    
     Я отрицательно мотал головою, делал максимально растерянное выражение лица, понуро опускал голову и даже не пытался искать взглядом ответа у однокласников. А как они старались! Особенно первая парта, где сидела Анька Лопатина, втрескавшаяся в меня по уши ещё в детском саду;
и потому, почти на каждом уроке она поворачивалась ко мне и, по-детски, кокетливо строила глазки; а на переменках они вместе с другими девчонками собирались в кружок, частенько поглядывали в мою сторону и перехихикивались. Даже Галька Назарова с третьей парты, с которой мы питали друг к другу взаимную антипатию и которую я часто таскал за косы, и
то - хоть и нехотя - но всё же пыталась мне подсказывать. Я уже не говорю про моего соседа по парте, тоже Мишку (кстати разрешите представиться,- Михаил Сергеевич, не-е... не Горбачёв - Горбашов), выделывавшим какие-то причудливые пассы руками (то же мне Чумак!), видимо, изображая буквы русского алфавита. Но я их никого не видел и не слышал.
   
    Класс гудел, а учительница, постукивая ключом по столу, говорила:
 
  - Тише,тише! Пусть сам думает. Если он не знает, то ваши подсказки ему не помогут.

    На самом деле я знал, как пишется и это слово, и ещё многие другие слова: не такой уж и глупый я был. Единственное, чего я добивался,- это, чтобы учительница, сама, не прося никого из других ребят (потому что я, помимо того, что был самым высоким в классе, ещё, намеренно,
привставал на цыпочки и писал на вытянутой руке), встала, со вздохом и дежурной фразой: "Ой Горбашов, Горбашов... Когда же ты начнёшь учиться?"- и, подойдя к доске, написала бы то слово, которого, как ей казалось, я не знал. Повторюсь: я знал. А делал я это вот зачем: в то время,
как учительница дописывала это злополучное предложение, я, на мгновение мог докоснуться своей рукой, испачканной в меле и вспотевшей от волнения, до её оголённой коленки. Но мне хватало этого мгновения, чтобы волна тепла хлынула из самой груди и разлилась по всему телу. В эту секунду я забывал обо всём и лишь машинально кивал в ответ на её слова: "Ну ты понял?".
   
    Блаженство!
   
    Блаженство - это слово не в силах описать всю ту гамму чувств, испытываемую мной тогда. И испытываемую до сих пор при воспоминании о тех счастливых минутах детства. Я ведь специально ходтл в группу продлённого дня, которую вела тоже она, чтобы только видеть её подольше. Я ведь специально учился плохо, чтобы она занималась со мной дополнительно, тет-а-тет, один на один. Я пытался оказывать ей знаки внимания. Но она больше любила Мишку, моего соседа. Она всё время повторяла:
   
   -Вот, бери пример с Панова. Прилежный мальчик. Я же специально посадила вас вместе, чтобы он тебя подтягивал. А ты не хочешь исправляться.

    Она больше любила Мишку. И за это я, хоть он и был моим другом, ненавидел его. Я ревновал её. Ревновал - смешно! Да что я, 8-летний мальчик, мог дать ей, 25-летней женщине. Зато что я могу дать ей теперь!

    Теперь...
   
    Теперь мне самому 25, и у меня есть всё: (не воспринимайте мои слова буквально, просто я действительно очень обеспеченный человек) я езжу на шикарных авто, меняя их каждый месяц, прикуриваю дорогие сигары от
500-рублёвых купюр, мою руки коньяком; я снимаю VIP-проституток за полтысячи баксов за ночь; я могу снять любую "Мисс Мира", этих ****ей, строящих из себя невинностей. Но разве они могут дать мне то трепетное
чувство, которое я испытывал от одного лишь прикосновения к... (кстати, извините, что не представил её раньше), к Оксане Ивановне!
      
    Оксана Ивановна, Оксана, Оксаночка... Где она сейчас?
   
    После того, как она уехала в США, выйдя замуж за американца, я ничего о ней не слышал. Я даже не имел возможности с ней попрощаться: она уехала летом. Помню, я шёл в 3-й класс 1 сентября с большим букетом цветов, самолично выращенных в деревне у бабушки, с явным намерением поцеловать её, когда она наклонится, протянувшись за букетом, и тут я вдруг узнал, что она уехала. Как я ни старался, я не мог сдержать слёз.
   
    Впоследствии я видел её только на фотографии, уже всей обдроченной, где она (о это милая улыбка и ангельское личико!) стоит посередине во втором ряду, положив мне руку на плечо, а я (но этого не видно за другими) трогаю её за голую коленку.
   
    ... Оксана!.. Оксана!.. Оксаночка!.. Где ты сейчас? О, если бы ты была сейчас рядом!
   
    Я вижу её в каждой женщине, встреченной на улице; трахаясь с проститутками, я представляю, что люблю её; мастурбируя, я закрываю глаза и вспоминаю её милое лицо и голые коленки; каждую ночь я вижу её во сне. Вот и сейчас, ложась спать, я знаю, что увижу её.
   
    ... Оксана!.. Оксана!.. Оксаночка!..