Из цикла оттуда 4 стихотворения

ФЕДРА

Мы, стало быть, не чужды эллинизма.
                Константин Кавафис

И плоти нет – одна любовь осталась
От плоти – и души дешевый стыд,
Как лишняя постылая усталость
Любви моей ненужной, Ипполит.
И жалобы любовной стон и ярость
Еще по небу твоему искрит.

Я тыщей рук тебя окольцевала –
Я тыщу рук, как хворост, изрублю.
Я тыщей губ тебя не целовала –
По ним веду я ласкою металла,
Чтоб было им невмочь сказать «люблю».

И плоти нет – лишь возрастанье платы,
Но не за плоть, а за другой огонь.
Любовь -  не прелесть роз, а пряность плахи,
Усвоившей мелодику погонь
За той, кто бьется в страсти горлом птахи
В силках и ждет, как божия ладонь

Опустится пушинкою на темя
И прекратит мученья навсегда.
…И плоти нет. Есть только даль и время,
Текущие от полымя до льда.

Твой рог трубит – мой рок не умолкает.
Твоя охота в дальней стороне.
И я двумя последними руками
Еще держусь на бешеной волне,
Но небо надо мной глаза смыкает
И – как в земле –хоронит в тишине.

Я здешних терний и кругов беглянка.
Бог поведет меня, свою овцу,
Вверх по мирам, и времени изнанка
Зерном наждачным скрипнет по лицу.

И капюшон, надвинутый по брови,
С меня слетит – уже истлевший хлам.
Я стану вечным символом любови,
Подпиткой вашим душам и кострам
Своей неразделенной тягой крови.

О, Ипполит! Как пусто твое поле!
Ни богом не засеяно, ни мной!
И семена моей кромешной боли
Взвиваются меж твердью и луной
И мечутся меж мною и тобою.

Живи, мой мальчик, и лови оленей,
Их и меня собаками гони!
Любовь пред мною стала на колени,
Когда я отделилась от любви
Обмолвкой высочайших повелений
Для истин недомолвленных земли.

Последней нежностью в тебя вонзаюсь –
Певучестью пронзительной стрелы…
И плоти нет – бессмысленная жалость
К очам вплотную подошедшей мглы.
…Ты не узнал, как сны мои теплы,

Как мир под одуванчиками пальцев
Что олененок замирает вдруг,
И сбрасывает небо ложный панцирь
Нежнее мирта над цветеньем рук,
Но я одна пройду за кругом круг,

Уже себя в себе не узнавая,
Уже себя во времени избыв.
О, Ипполит, узором застывая
Морозным, я еще тепла извив,
И Греция – не греза золотая

Грядущих дней. Откликнись, мое сердце, -
Я новый миф над старым надпишу
Надвременным безумным палимпсестом,
Подвластным богу и карандашу.


ЭВРИДИКА

1.
Взошла тоска тяжелою луною
Неволить блеск и ликованье дня.
Я бред луны, она идет за мною,
Она кругами ходит вкруг меня.
Злой лепесток садов Семирамиды,
Цветок темниц, силок уставших птиц,
И я моей луны цветочный идол,
Я вымысел печалящих зениц.
Она измерит мною бездны мира
И выбросит, как жалкий эхолот,
И распадется связь души и лиры,
И между ними пропасть прорастет.
Я блеф луны, очередной напиток
Для роковых гортаней, темных уст,
И время – лишь система пылких пыток
Изложенная сердцем наизусть.
Изложенная сердцем, как улики
Любви моей, которой жизнь жива, -
Последняя попытка Эвридики,
Диктующей последние слова.
Не отнимай возлюбленную руку –
Пока ты есть, смерть не владеет мной,
По вещему, по жалящему кругу
Веди меня над черною луной.
Я присягну возлюбленному лику,
Но властен миф и для любви – один:
Смерть жизнию жива, и Эвридику
Не вывести из гибельных пучин…

2.
Вернись, задержись, отзовись –
Над мглою висят мои корни.
…Как звали по имени жизнь –
Не слышу, не знаю, не вспомню.
В тумане слеза не звенит,
На сотни путей – безответность,
И сонмы ошибок земных
Невинней, чем клейкая вечность.
По мне ее тянется плющ,
Пустоты ее и долготы.
Над царством захваченных душ
Осыпались влажные ноты.
Я помню, как пчелы вились
Над каждым вчера и сегодня, -
Как звали по имени жизнь,
Не слышу, не знаю, не вспомню –
Лишь снег, пропылавший в окне,
Лишь пыл персиянки-сирени,
Лишь тот лепесток, в тишине
Плывущий тебе на колени.


ОФЕЛИЯ

1.
Песенка Офелии

На мне любовь, а не проклятие,
Я к зыбкой подошла черте,
И песня каждая - распятие
Цветка на травяном кресте.
Среди чужих садов и пристаней,
Среди чужих песков и вод
Я буду ждать твой взгляд единственный,
Тот, что в твой сад меня вернет.
Я нежностью неумирающей
Паду на взмах твоих ресниц,
Я буду петь тебе о радости
Призывней райских певчих птиц.
Непойманное откровение
Тебя настигнет хоть на миг…
Я золотой цветок мгновения
С подбоем белым слов моих.

2.
Матовый вкус забвения
Уст, как любовь, не жжет.
Лилия ждет Офелию
В долгих глубинах вод.
Белыми манит крыльями
Темный цветок ручьев -
Сладок нектар у лилии,
Сладок смерти улов.
Сладок нектар. Груба еще
Власть последних минут.
Жизнь и смерть, как две бабочки,
Попеременно пьют.
Лилией отлюбившею
Память цветет твоя,
Ангел любви несбывшейся,
Демон небытия.

3.
Не Саломеею, ни Федрою,
Терзающими кровь веков, -
Блаженно-бредящей Офелией
Я буду жить среди цветов.
Цветком улыбчивым юродивым,
Незапертым, как грешный бог,
И отстранившаяся родина
Его не пустит на порог.
Цветком, блуждающим чужбинами,
Откуда нет пути назад,
Между заоблачными глинами
Все ищущим твой дом и сад.
Я лепестками рубиконными
Не заслоню твой небосклон,
И если есть во мне греховное,
То лишь цветения закон.
Закон отвесного цветения -
Я пленница его, не плен,
Я поперечное растение,
Но дух мой кроток и смирен.
То полевым прозрачным лютиком,
То скорбною гордыней роз
Я над душой твоей возлюбленной
Плыву, как ангел твоих слез.
Непролитые их жемчужины
Влажнят уста и лепестки,
Моим безумием разбужены
И подняты со дна реки.


ОТТУДА

1.
Я не увижу смертного мгновенья
И дальше не увижу, как стена
Взойдет меж нами. Я в другое зренье
Бесповоротно буду смещена.
Я не увижу, солнце или слякоть, –
За мной ландшафты овцами уйдут.
Я не увижу, как ты будешь плакать,
Твердя «люблю» заклятой тверди губ.
Я не увижу, как ты будешь тщиться
Искать меня в меня забывшем дне,
И как оставишь все слова и лица,
Уйдя со мною, умерев во мне.

2.
Я так зову тебя: приди ко мне.
Вся вечность – склеп бездонный и не боле.
Вся – затвердевший сон, что в тишине
По капле расправляется с тобою.
Я так зову тебя. Вся вечность – склеп,
Где сложены молчанья как попало.
Чтобы жевать черненый смертью хлеб,
Одной души непоправимо мало.
Лоза здесь не ветвится средь пустот,
И ангел слеп и схож с летучей мышью.
Создатель и хранитель сих высот,
Он вряд ли назван может быть всевышним.
Он, как и мы, так трогательно мал.
У тварей и богов один финал.
И нечем крикнуть в темной тишине:
Я так зову тебя. Приди ко мне.
И отвернул свои глаза и уши
Тот бог, попарно уносящий души.