Весенний бред на склоне лет...

Вновь зрит Пьеро, - разбужен он к чему-то,
На склоне лет почивший безмятежно,
Когда щеки его, касаясь нежно,
Слеза катилась из-под век сомкнутых.

Спокойствием его лицо сияло.
И тихих снов о счастии былом
Немые образы скрывались под челом -
Забвения печать уста скрепляла.

Так спал Пьеро, что разбудить казалось
Уж невозможно - так велик был тот -
Числа годов забвенья тяжкий гнет,
Которых много больше, чем осталось

И спал бы дальше он, когда б на склоне лет
Не тронул слух - девичий голос звонкий.
А милый лик и хрупкий стан ребенка
В уста вложили Божьей искры свет.

Пока он спал, то телом правил Тот,
Кто не упустит, не отдаст, не бросит.
Кто, не спросив, возьмет и, взяв, не спросит.
А, взяв однажды, – больше не вернет.

Он и сейчас, когда Пьеро не спит,
Все учит жить - желать и добиваться,
И покупным смиреньем наслаждаться,
Забыв о совести, забыв про стыд.

Безумец, он не ведает пока
Великой ценности простого пониманья,
И радость встреч, и тяжесть расставанья
И счастья миг, когда в руке рука.

Когда б он, как Пьеро, увидеть мог
Всю красоту восхода  и заката.
Он, несомненно, бы сумел когда то
Понять Великое, чье имя – Бог.

Вдруг стало б новым качество вещей -
Когда уж день не день и ночь не ночь -
А власть, - та, что нет силы превозмочь,
Которой нет прекрасней и страшней.

Те две стихии мерят время шаг.
Одна стихия - ночь, другая – день.
Они над нами словно Божья сень
И в праведности нашей и грехах.

О, как он нежен - их соитья миг.
И жарок он, как жарок пыл объятий.
И оглушителен он, будто гром проклятий.
И словно вешних листьев шепот – тих.

И раной окровавленный булат -
Стихий Божественно-величественных встреча.
То – исцеляет плоть, а то - ее калечит.
Ведь встреча - есть восход, иль встреча - есть закат…

И алый цвет тех встреч, как пламень страсти,
Окрасит глаз любимых глубину
Восторгом действия, когда сливаются в одну
Две силы, две любви, две власти.

Века – всего лишь миг, а миг - века
Когда тепло присутствия безбрежно,
Когда не надо слов, а только нежно
Грустить, что все мы живы лишь пока.

Пленительна она – та ночь без сна.
То счастье с юностью ушедшею свиданья.
Но вновь придет минута расставанья,
Так истово нежданна и грустна.

Вот уж своей дорогою спешит
Весна, что жизни смысл определяла,
Что чистотой своею исцеляла
Клочки, случайно уцелевшие, души.

Уснул Пьеро. Он спит, как и тогда…
Былые страсти – сна укрыты пледом -
Любовь, и грусть, и счастье - но об этом
Молчат уста - быть может навсегда…

01/07/00