Шахта

Над пропастью тусклый фонарь. Над шестым этажом
               Он светит спокойно - там шахта немного квадратней.
                Обвешанный тросами, темный, спит лифт наверху.
                Пол-третьего. Тихо. Черно, но за дверью чернее.

                Домой возвращаешься с шумом глухим в голове
                И тонешь во мраке, сжимая холодный баллончик ,
               Но сам же и страшен - грабитель, насильник, вампир...
                Об эту ступеньку спотыкался и трезвым при свете.

               Над кнопкой зажег огонек. Лифт встряхнулся и взвыл.
                На стенах царапины криков - немые немысли.
                Кто это читает? Кому это нужно? Но сам
        Здесь выскреб ключом: "лифт, скользящий над пропастью горькой".

                О, горе Бодлеру от умных детей! Вот и он.
             Приплыл мой исполнить каприз, снизошел вдохновеньем...
               Поднявшись, склонился и долго смотрел через щель
                На лампочку в шахте - кому она все эти годы...?


Рецензии
Впечатление сложное. Но, вкратце, мне это близко, несмотря на своеобразие жанра и формы. Такие вещи хочется нашептывать в вагоне метро или на многошумной городской магистрали. О происхождении всех этих урбанистических образов вопрошать, наверно, не стоит. Они есть, вот и все.
И еще: есть традиция, вернее, колея, ведущая большинство авторов. Еще Ломоносов, помнится, предостерегал Тредиаковского от увлечения модными французскими штучками наподобие рифм: дескать, сковывают они выразительные возможности языка.
Здесь мы видим, как отказавшись от традиции (очень, очень частный и не совсем характерный случай) можно создать что-то действительно _свое_.
Другое дело, мидии тоже не всем с первого раза приходятся по вкусу... (отдаю себе отчет в натянутости параллели)

Андрей Дитцель   16.06.2000     Заявить о нарушении