Из цикла Слова лишь...

 
 

 
 
 
Кредо
 
О приземленном все глаза мои,
Ни что не отнимает столько зренья.
..................................
 
        * * *
Из края в край
Кочуя вечно,
Путь звездный млечный
Стихом читай,
Собой слагай
Итог конечный.
 
И россыпь звезд
Сплети узором,
С горящим взором
Сопливых слез
Наплюй и брось,
Назвав все вздором.
.....................
 
И вот один, но все же -
Вперед за млечный путь!
Теперь уже не обогнуть,
Теперь всего дороже,
Что сохранишь мне, боже,
Способность не свернуть.
 
                * * *
К низким чувствам своим устремляясь и цели
Раствориться в дыме травы и брызгах вина,
Сегодня поэты не гибнут от пуль на дуэли,
А просто выпрыгивают из окна.
 
И дело вовсе не в кодексе чести,
Погибнуть за бабу - не худшая смерть,
Им всего лишь не сидится на месте,
Хотя и есть места, куда можно сесть.
 
Человек Нормальный скажет, мол жить не умели,
И в том ли их тут вина.
Сегодня поэты не гибнут от пуль на дуэли,
А просто выпрыгивают из окна.

 
               * * *
Кирпич к кирпичику усердно.
Краптишь, как книжный червь,
Чистосердечно, жаль, поверь,
Усилий этих непомерных.
 
Все это тыщу раз
В других, быть может, формах,
В иных размерах, нормах
Являлось миру на показ.
 
Но лучше этому не быть,
И дел твоих нехитрых стопки
Будь человеком - я б повесил на веревке
От недозрелости сушить.

 
Дым тусклых огней
 
Дымом сизым клубиться как кратер вулкана
И из недр изрыгает полезных немало
И чистых, как слезы старухи огней,
Но стечением разных вещей
Может всем показаться горение это
Поэтому лучшего нету
Доказательства жизни моей,
Чем дым этих тусклых огней.
 
Я читал о любви, я писал о влюбленных,
Но краями мозгов оголенных
Понимал себя в чем-то ином
И под тлеющим этим огнем
Потирая грел пальцы отмороженных ног
Сознавая, что еще бы часок,
Я бы слег, чтобы думать о вечной любви,
Но мозги заставляют идти.
 
И я жил, дабы делать движения,
Чем себе доставлял удивление,
Раздражая порою одних,
Любя, утешая других,
Я тем часто верил и этим,
Умилялся, случалось, и третьим,
Но если всерьез говорить о себе,
То всегда сам я был по себе.

 
           * * *
Из песен недопетых,
Из недокуренных сигар
Подхватит лес симфонию,
Зардеет языков пожар.
 
Дотлеет до золы и пылью
Усеет площадь, занесет поля,
Укроет серым покрывалом
Круг неба и меня.
 
Из старых песен добрых
Табачной сладостью клубится
Мотив не начатых дорог,
И мне теперь уж не забыться.
 
Теперь вдыхать лишь этот смог,
Теперь из гнезд сорвались к звездам,
На крылья неокрепшие ложась
Птенцы с размахом несерьезным.
 
Но песни эти подхватив,
Все выше и уверенней полет.
Слепым и старым на земле
Стремительный их не понятен взлет.

 
Кто скажет?
 
Из полубледных городов
Кашляя кровью и матом
Со скарбом своим небогатым
От безумства голодных скотов
Ты ушел не прощаясь, и вот
Кто скажет, что ты одинок?
Сыплет дорога камнями
Утомленные как есть под себя
Ходят многие тут иногда.
Поводырскими сшиты ремнями,
Но кто скажет, что ты одинок,
Когда мир покоренный у ног
И безжалостно вскрыто сознанье
Того, что усталость лишь миф.
Пусть растет как коралловый риф
Пусть высокие строят тут званья,
Небоскребом пусть вырастет тот
Кто скажет, что ты одинок.
 
 
                * * *
Купаясь в свечах, где тень от луны
Осколки о земь бросает,
В кривых тенях она не узнает
Превращение света золы.
 
И в неведенье то окунаясь,
Силуэт незнакомый сквозь щель
Ей расстелит в потемках постель,
Чтоб она ему в чем-то призналась.
 
В кулаке, зажав откровенье
Губами молитву строчит.
В темноте его образ молчит,
Вселяя в нее вдохновенье.


 
 Куст
 
Грубое сошло смиренье
И зацепило самый нежный,
Покойный, некогда мятежный.
Вливая силу, вдохновенье
В навек затихшие уста
Поникшего безжизненно куста.
 
Смиренной силою души
Ожили ветки рук усталых
И гнуться спины перестали,
Божеств других себе нашли,
И корни в камнях укрепились,
И сны другие снились
 
 
          * * *
Мне это все надоело,
Мне хочется спать
Я так долго не видел неба
Я разучился летать.
 
И кроме этой поземки
Во мне сплошная пурга
И по "ящику" снова
Михалкова "Урга".
 
Я забыл как выглядит небо,
Мои крылья стали кистой.
И меньше всего на свете
Я хотел бы остаться собой..

 
 
                * * *
Мое невежество, как на глазу бельмо,
Пощечина начитанным эстетам.
Мне что Вальтер, что Вагнер - все равно,
Но как ни странно счастлив я при этом.

 
Молчанье
 
Случился день, когда сказать
Друг другу вам уж было не чего,
И странный этот горький факт
Остался как-то незамеченным.
 
И молчаливый ход часов,
Земли вращенье молчаливое,
Неслышный океана плеск,
Накаты волн его тоскливые.
 
Леса затихли, ругань баб,
Локальных войн печальные события,
Безмолвно небо солнце льет,
Молчат великие открытия.
 
И в то молчанье слабый крик
Из ваших уст неразговорчивых
Пытался что-то возвестить,
Но как-то тихо, неразборчиво.

 
                * * *
Мой первый, мой единственный порыв,
Моя святая неизбежность,
С утра глаза свои открыв
Ты пробуждаешь нежность.
 
Ты мой источник вдохновенья,
Прекрасная Богиня Совершенства,
Семь лет дарила, словно семь мгновений
Похожие на семь веков блаженства.
 
И в этот день торжественный и тихий
Спешу к ногам упасть твоим.
Нет, не сочти поступок мой за дикий
И не зови лишь сумасшествием одним.

 
 
На потребу дня
 
На потребу дня
Запишу себя
В лигу сумасшедших.
И порву в клочки
Глупые стишки
От души когда-то отлетевшие.
 
Из бумажных струн,
Словно злой колдун
Я слеплю себе законы,
Чтобы проще было жить,
Чтоб стальная нить
Паутиной зарешетила иконы.
 
На потребу дня
Распущу себя
Словно свитер на клубочки,
Кому струны, коту нить,
А кому себя казнить -
Разбирайте на заточки.
 
И полезный всем такой
Посмеюся над собой,
Чтоб почувствовать смогли вы,
Свою важность, свою высь,
Как далеко поднялись,
Но беда одна - пугливы.
 
И боясь во мне опять
Человека опознать,
Вы готовы соглашаться
Всю ту чушь и весь мой бред
Съесть с омлетом на обед,
Чтобы больше не бояться.
 
На потребу дня
Режу я себя,
Чтоб была вам пища.
Все в костер, но вот беда -
Запах от огня
Вонью трупа свищет.

 
                * * *
Наверно, врут, должно быть врут,
Скептически слова бросая
На каменный холодный пол
И на море погоду ожидая
Глядят на мерные накаты волн.
 
Пусть глубоки. Достаточно глубоки
Их врак коньячные бокалы
И лжи глубоки погреба
Желанья тайные скрывают скалы,
За скалами лишь моря суета.
 
Пейзаж морской. Унылый вид.
И пусть маячит парус одинокий.
Мне наплевать на все. А впрочем
Морской простой широкий.
Я в рассужденьях был не точен.