Патриция

Как грёза, длится странное звучание:
Когда слова глотает тишина,
От звёзд струится музыка молчания
И в комнату влетает из окна.

Едва заметный образ отражается
В потоке сна зеркальной глубиной,
Дробится, тает и – преображается
Симфонией, Патрицией, Весной...
 ___________
 * На снимке: словацкая оперная певица
    Патриция Янечкова (1998 – 2023).

Около года назад, просматривая сетевые публикации, я наткнулся на ролик, где совсем юная девушка пела... нет, не в церковном хоре, пела в каком–то концертном зале знаменитый вокализ Эннио Морриконе из фильма «Однажды на Диком Западе». Исполнение понравилось, запомнилась и внешность артистки – удивительно вдохновенное лицо, тонкая фигура, а главное эмоциональное состояние: она реально проживала каждую ноту, каждый новый взлёт своего чистого, филигранно отточенного сопрано. Так я впервые увидел Патрицию Янечкову, услышал её голос! 

ПАТРИЦИЯ
   
Признаюсь, об этой рано сгоревшей, невероятно одарённой, потрясающей девчонке, которую в детстве считали вундеркиндом, а в 20–летнем возрасте звездой мировой оперной сцены (она одерживала абсолютные победы на самых престижных международных конкурсах в Чехии, Германии, Италии, Португалии), мне бы хотелось сделать серьёзную прозаическую вещь – рассказ или повесть. Меня привлекает вечная дилемма: человек, наделённый от Бога большим талантом и – плата за этот дар.

Патриция была «звёздным» ребёнком в том смысле, что получила слишком большие способности и необычайно рано. В 10 лет она записывалась с симфоническим оркестром, в 13 выпустила свой первый аудио–альбом, в 17 исполнила главную оперную партию... но в 24 года прекратила концертную деятельность, а в 25 покинула этот мир, проведя около полутора лет в отчаянной схватке со страшной болезнью.

9 февраля 2022–го, Патриция вышла в социальные сети с обращением к огромной армии своих поклонников: «Дорогие друзья, этот год должен был быть полон прекрасных концертов и театральных представлений. Всё изменилось. Несколько дней назад мои врачи сказали, что мне предстоит большая борьба. Онкология была, есть и будет среди нас, хотя я всегда думала, что молодость равна здоровью. С тяжёлым сердцем я вынуждена на некоторое время покинуть сцену и отменить все концерты, чтобы встать против смерти и исцелиться. Но это не значит, что я прекращаю петь! Как только ко мне вернутся силы, я спою и запишусь для вас. Требуется больше, чтобы победить меня!»

Не люблю сравнивать творческих людей, однако некоторые сравнения напрашиваются. Без всяких имён. Вот можно жить с младенческих лет в искусстве и сгореть в нём в свои 25... А можно до 80–ти быть «примадонной» и, став уже форменным огородным пугалом, продолжать тусоваться на элитных вечеринках, закулисно руководить эстрадой, бросать в народ скандальные реплики... Каждому своё, конечно. Каждому своё.

И ещё о Патриции. Меня восхищает мужество этой девочки! Обладая не только феноменальным талантом, но и подлинной красотой + обаяние юности и природный ум, она отнеслась к своей внезапной страшной болезни хладнокровно–философски и даже... с каким–то отчаянным юмором. Она, считавшаяся первой красавицей, настоящей звездой оперной сцены, звездой мирового уровня, не испугалась опубликовать в интернете свои послеоперационные снимки. Но те, кто любил её в красоте и славе, продолжали любить её и той, какой она стала после химии и хирургии... При всей видимой хрупкости и тонкости, в ней было что–то от женщин Древней Спарты. Ну, и справить свадьбу накануне смерти – это как тост Вальсингама, как вызов небытию!

В августе 2022–го, за несколько минут до того, как лечь под наркоз, Патриция написала открытое сообщение: «Мне предстоит операция, которую я ждала более полугода. Наверное, когда она закончится, я буду ближе к выздоровлению. А сейчас мне страшно. Так хочется вернуться на сцену. Желаю всем прекрасного остатка лета». Казалось бы, простые слова. Но то, что вырывается из души на грани жизни и смерти, не просто и не случайно. Конечно, Патриция была христианкой (не веря в Бога, невозможно так петь), скорее всего, католичкой. Дело не в конфессии. Ей было дано невероятно много и сразу. И отнято всё. Роковой удар не сломал её, лишь обезобразил некогда совершенное тело. Тело ушло в прах, а голос продолжает полёт в горней высоте.

Пока обезумевшее человечество балансирует на самой грани Третьей мировой войны и краха земной цивилизации, пока властители стран, сидя во дворцах или бункерах, мыслят, как половчей извернуться, чтоб остаться и живыми, и при своих миллиардах, пока то здесь, то там на планете тысячи людей гибнут, убивая друг друга и воплощая глобальные проекты политических мудрецов, в маленькой стране, в провинциальном городе живёт девочка, которая поёт произведения величайших композиторов мира, поёт так, что на неё мгновенно обрушивается всё – слава, деньги, выступления, самые невероятные перспективы... Это завязка сюжета. А вот развязка известна. Почему она именно такая? У меня пока нет ответа.

Патриция с удивительной лёгкостью (во всяком случае, это так воспринималось) пела сложнейшие оперные арии, но могла спеть и милую французскою шансонетку. И делала это очаровательно, вовсе не показывая силу своего голоса. Мне она интересна как исключительный культурный феномен. Пока я могу сравнить с ней по масштабу таланта, проявившегося в самом раннем возрасте, только Моцарта.

Дети–вундеркинды – сложное и опасное явление. Опасное, прежде всего, для самих детей, наделённых с младенчества каким–либо значительным даром. Мне запомнились слова Патриции о самой себе: «У меня не было ощущения, что я делаю что–то особенное. Я пела, потому что мне это нравилось, и у меня это хорошо получалось. Я бы, конечно, не назвала себя вундеркиндом, но, возможно, кому–то так может показаться». То есть, в детстве у неё не было ощущения «звёздности» и превосходства над сверстниками, не произошло и психологического надлома. Редчайший случай, кстати.

Вот на видеозаписи 2010 года, когда 12–летняя Патриция возвращается в родную школу после оглушительной победы на международном фестивале «Talentmаnia», оставив позади 10.000 других участников, и проходит по длинному коридору между шеренгами ликующих подростков и учителей, видно, как ей неловко, как она смущена и вовсе не испытывает триумфа. Я по своей журналистской работе много раз наблюдал в подобных ситуациях значительно менее одарённых детей, у которых просто «крышу срывало» от гордости за себя и самолюбования. Ни микрона подобного я не заметил на видео с Патрицией.

При этом (в моём понимании), Патриция до 2013 года (т.е. Патриция–ребёнок), Патриция 2013 – 2021 гг. (т.е. Патриция–девушка) и Патриция 2022 – 2023 гг. (пред– и после– операционный период, т.е. Патриция–женщина, заглянувшая по ту сторону жизни) – это как бы три разных человека. Мне интересна философия творчества, взросление творческой личности, путь от триумфа к трагедии... Но не исследование взаимоотношений внутри семьи – с родителями, с сестрой, с другими юными и не очень юными артистками (конечно же, завидовавшими ей – и белой завистью, и чёрной), не история её замужества, не суммы её заработков, марки любимых машин, тип любимых духов и т.п.

Она ведь не была непревзойдённой и сверх–уникальной в смысле оперного пения. Но она могла (очень могла!) таковой стать. Я общался по этому поводу с профессионалами. Мне объяснили, что кроме таланта, есть ещё объективные реалии физического развития. Патриции не хватило примерно пяти лет до абсолютной оперной величины. Она и сама это понимала, почему и не стремилась выпускать аудио–альбомы, делать студийные записи, рассчитывая этим заняться позже, лет с 30–ти. Вот почему все оперные певицы – крупные, дородные дамы? Грубо говоря, для оперного голоса телесная масса, физиологическое развитие грудной клетки – такая же необходимость, как худоба в балете. А Патриция была отнюдь не крупного телосложения: в детстве и юности это не играло никакой роли, а вот во взрослом периоде творчества ей нужно было бы неизбежно наращивать массу, набирать вес. Тогда её голос, уже не девический, а взрослый, на верхних нотах приобрёл бы необходимую «бархатность», особую глубину и оттенки. Отчасти, это происходило бы естественно, и она к своим 30–ти могла бы затмить всех прочих звёзд, но... После операции при самом лучшем раскладе её ждала участь исполнительницы эстрадных песен в ресторане... Я думаю, внутренне она это переживала страшно. Это была чудовищная трагедия для недавней девочки–вундеркинда.

То, что происходило с Патрицией в последний год её жизни, точнее – в последние месяцы: прощальный выход на сцену в опере Бедржиха Сметаны «Проданная невеста» (крошечная роль Эсмеральды), фотосъёмки, интернет–общение, эпатажные публикации послеоперационных снимков, венчание накануне смерти, свадебные поездки в Венецию и к Средиземному морю (когда её тело разрывалось от боли, а на губах была всё та же пленительная улыбка)... в моём понимании, всё это – конвульсии срывающейся в пропасть гениальной артистки и очень сильной личности. Это – попытка уйти с финальным поклоном, с прощальным воздушным поцелуем, посланным нашему безумному миру... Но к творчеству это уже не имеет никакого отношения. Творчество закончилось в феврале 2022–го, в день, когда врачи поставили роковой диагноз...

Но в случае с Патрицией есть и ещё один удивительный момент, – я точно это объяснить и осознать не могу. Её голос – как я уже написал, с профессиональной точки зрения ещё даже не окончательно развившийся – тем не менее, содержит в себе нечто, не имеющее аналогов, странным образом привлекающее к себе и вовлекающее «в орбиту» Патриции множество новых и новых людей, поклонников уже после её ухода из жизни. Внешние данные, необычная, трагическая судьба девочки – всё это второстепенно. На первом месте – голос, исполнение шедевров мировой музыки с какими–то фантастически притягательными обертонами... После моих публикаций о Патриции мне пишут разные люди о том, что они открыли для себя голос, который стал вдруг чем–то очень важным и нужным в их жизни. И у меня – та же история. При том, что я никогда не был поклонником оперного пения, слабо разбираюсь в классической музыке... Голос Патриции, в основном – не из студийных, а с концертных, не вполне совершенных записей и в равной – если не в большей! – степени с записей, когда она пела ещё ребёнком, имеет, на мой взгляд, какой–то наркотический (в хорошем смысле) эффект... Её первый и единственный полностью сольный альбом «Patricia Janechkova», 2011 нереально купить или нужно заплатить за него какие–то совершенно дикие деньги. При этом альбом не переиздают, и он доступен к прослушиванию лишь на Apple–music с жёстким ограничением возможности скачивания. Вот что это такое? А армия поклонников Патриции только увеличивается. Вот и у нас в стране, где её до недавнего времени совсем не знали, зарождается – на сетевом уровне – некий культ Патриции. Фантастика!

Да, в последние годы из–за политической конфронтации культурные связи России со странами Восточной Европы (и многими другими) почти разорваны. Но, тем не менее, пока мы ещё способны ценить прекрасное – не всё потеряно. Хочется верить, что не всё.

А вообще, мне думается, она стала ангелом – одним из тех, кто хранят нашу Землю, нашу цивилизацию, культуру... Может быть, мы, обезумевшие в войнах, злобе, лжи, зависти и стяжательстве, живём ещё лишь потому, что голоса, взлетевших над миром, ангелов звучат на Небесах...