Исповедь

Мой муж не Гамлет – никаких сомнений.
Ему до фени «…быть или не быть?»
Он чтит азы семейных отношений:
Коль любишь бабу, то обязан бить.

И я его за это уважаю.
Он каждый день мне говорит: «Живи!»
И я живу, фингалами сверкая,
Плодами, так сказать, его любви.

Недавно излюбил меня на кухне,
Не так чтоб сильно, но заметно всё ж,
И левый глаз возьми, да и припухни…
Конечно у меня… не у него ж.

Я тихо напевала гимн России,
Припудривая свеженький фингал,
А муженёк слова, отнюдь, не злые
Мне на ухо заботливо шептал:

- Ты очень миловидна со слезами.
Припухший носик и невинный взор,
А синева под влажными глазами
Куда пикантней, чем парфюм Диор.

Во, как чертяка мысли излагает,
Заслушаешься – прямо Цицерон.
Слова какие, сволочь, подбирает,
Как будто бы месил меня не он.

Ну как скажи таким не восторгаться?
Едва с лица уходит синева,
Я вновь и вновь готова огребаться,
Чтоб слышать эти дивные слова:

- Поверь родная – это всё не шутки,
Для профилактики, а вовсе не со зла,
В зубах тебе устрою промежутки.
Такие вот, любимая дела…

На кухне я зализываю раны
(Я после этих ласк почти не сплю).
Чтоб не смотрел супруг на рестораны,
Готовлю для него я кордон блю.

А синяки пройдут, как на собаке.
Подумаешь… Какие пустяки!
Ведь он мужик и должен в честной драке
Вести себя, как надо: по-мужски.

На этот случай у меня под боком
Припасены салфетки и бинты,
А если кровь пойдёт сплошным потоком,
Иголки с нитками, тампоны и жгуты.

А холодильник – это же аптека:
Он только с виду неказист и мал,
Для истекающего кровью человека,
Медикаментов целый арсенал.

В стакане подорожника листочки,
В пакетике головки конопли,
Бадяга и различные примочки,
Таблетки. А в кладовке костыли.

Я не кричу от боли при ударах,
Врачей знакомых у меня не счесть,
Друзей полно во всех стационарах
И в ритуальной фирме тоже есть.

Не знаю почему, но все ребята
Меня считают чёрною вдовой.
Неужто я и в этом виновата?
Мне двадцать шесть, а муж уже седьмой.

К шести судьба была неблагосклонна,
Внезапно прерывалась жизни нить:
Все почему-то падали с балкона,
Куда ходили ночью покурить.