Багратион

Догорала Москва. Укрепленья её не новы…
Думал «царский орёл», поддаваться врачам не желая:
«Я умру не от раны моей, я умру от Москвы…»
И за это, за всё, он в душе ненавидел Барклая.

От лекарств отказался в агонии тягостных дней,
Бредил, как в авангарде командует армией: «Целься!!!»
Но о ней - все молитвы, последние мысли о ней,
О сестре императора, маленькой русской принцессе,

О влюблённой девчонке, что полная тёзка жены,
Что отвергнуть смогла сватовство самого корсиканца.
Хлынут «чувства излишние» в Павловске, обнажены,
Будут вспышками тел, словно молнии, пересекаться…

На груди полководца каштановых прядей волна.
А шкатулка хранит обожаемых лиц медальоны…
И приснилась ему перед смертью, явилась княжна,
Говорила, что любит соперника Наполеона…

И в амурных делах, и на поле сражений - враги.
Да ещё Александр всех к сестре ревновал затаённо…
Если БОГ РАТИ - ОН, быть единственным и дорогим!
Бог открылся Державину в имени Багратиона.

Лишь поэту известно, ЧТО лучший из лучших отверг.
Принимая удар на два фронта, как бой перевесить?
И однажды напишут над храмом горы Роттенберг,
Что «любовь никогда не умрёт», его милой принцессе…

Даже пули боялись в полёте ему помешать!
Обожали бойцы генерала в походе суровом…
Догорала Москва. Отлеталась над миром душа
И сверкнула, как шпага, что жаловал князю Суворов.