Лиля Град Когда уходит внутренний дикарь...Когда уходит внутренний дикарь... Поговорю про исцеление близостью там, где возможность на неё появилась достаточно поздно. Жизнь не знает точных сроков прихода самых важных наших историй, и редко когда говорит поначалу, что это они и есть. Да, хотелось бы не ждать очень долго, но иногда они запаздывают, а иногда посылают вместо себя запутанные лабиринты других, тех, в которых можно не только замёрзнуть, но и покалечиться. А иногда до этих историй, не надеясь уже на их появление, приходится пройти абсолютно одинокую дорогу, которую разве что редкие и случайные попутчики разделяют по касательной. Иными словами, поздние истории очень сильно отличаются от историй ранних, где юность, нараспашку, заведомо готова к любым приключениям, да и обусловленных природой сил на то у неё гораздо больше. И совсем всё по-другому, если ты уже имеешь за плечами и рюкзак с разочарованиями, и коллекцию напрасных надежд, и гербарий обманутых ожиданий, и личный кодекс контрзависимого про то, почему больше ни за что... Но самое главное - ты имеешь сложившийся образ жизни, в котором давно привык обходиться без близкого присутствия другого человека. Ты устроился как-то. Ты, если честно, немного одичал в своей маленькой капсуле человеческого одиночества...и тебе в ней стало неожиданно хорошо. А потом в неё постучали. И ты открыл почему-то, хотя было очень страшно. И появился человек, который позвал в общую историю, и не только позвал, но ещё и оказался способным на неё. Ты, конечно, не поверил сначала, внутренний дикарь очень сопротивлялся, но что-то ещё откликнулось, и ты сделал шаг, не понимая пока куда. Что-то стало вдруг проясняться и получаться, но дикарь не ослаблял хватку. Дикарь и сам боялся, одновременно не умея поверить, что он теперь не один, но и жадничая главной ценностью своей вчерашней жизни - свободой. Он хотел то радоваться своему внезапному счастью, то бежать от него со всех ног, то отыскать что-то такое в человеке, чтобы разоблачить его и прогнать...такие вот качели. Он и любил, и раздражался на свою любовь. И обнаруживал вдруг много тепла, и морозился по привычке. И высовывал нос из своей долгой НЕоткровенности, и уже хотел её, хотел всё-всё-всё рассказать о себе...но редко пока мог. Он не знал что и как можно. И ему было сложно. Это вообще очень сильно сложно - выходить безоружным на опушку внезапной близости, и впускать в себя другую человеческую жизнь. Доверять сложно, рассчитывать на что-то сложно, озвучивать спонтанные мысли, просить... Хорошо бы знать об этом, чтобы не спрыгнуть, не спугнуть, дать состояться тому, что возможно между двумя замёрзшими людьми. Дать шанс и себе, и ему. Подождать немного до тех пор, пока психика пообвыкнется и даст сигнал, что можно. Можно в общую радость, в общую боль, в общую историю. Да, без гарантий, но откуда ж их взять на этой планете? Исцеление приходит тогда, когда ты позволяешь себе те чувства, которые долго запрещал. И позволяешь уйти своему дикарю-защитнику. Просто потому, что от любви не защищаются. Лиля Град © Copyright: Захарова Юлия Сергеевна, 2023.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
