***
Алиса Веснина.
добрые люди пришли с топорами в лес
перекрестившись, калечили от плеча
мёртвая Элис вернётся в Страну Чудес
чтобы в последний раз опоздать на чай
добрые люди держали Христа в руке
а в Вундерляндии всё, как всегда, вверх дном
мёртвая Элис плыла себе по реке
с берега слышалось: «Rosie… лала… come home»
мёртвая Элис бросала себя вперёд
добрые люди кидали в неё гарпун
а в Вундерляндии чаем покрылся лёд
а в Вундерляндии снова дожди из лун
но стоит ли быть, если некого удивлять
у добрых людей на ужин Чеширский кот
у добрых людей на завтрак Святая Мать
никто не уйдёт, Элис, слышишь? ник-то не уйдёт
добрые люди калечили от плеча
/выпей меня, я прошу тебя, выпей меня/
мёртвая Элис плыла по реке начал
там, у причала, дом – чудеса – друзья
но добрые люди брали с собой ружьё
на знамени крест – сдавайся, Страна Чудес
всех ненормальных желательно взять живьём
из Кролика - шапка, из Шляпника вышел бес
детство и радость занесены в грехи
ах, Wonderland, моя северная страна…
мёртвая Элис билась о дно реки
мёртвая Элис билась о дно одна
…а в Вундерляндии вырван под корень лес
безумные звери вылечены свинцом
"Мёртвая Элис, ты хочешь в Страну Чудес?" -
добрые люди смеются в её лицо.
ПРО ДЕВОЧКУ КОТОРАЯ ЗНАЕТ.
девочка верит в бога и в нудный новый завет.
у девочки тонкие руки и мудрый усталый взгляд,
она очень старая девочка - ей первый десяток лет.
и есть уже много такого, что ей не вернуть назад.
девочка строит замки, девочка строит жизнь,
жалеет о каждом вдохе за первый десяток лет.
девочка знает правду, девочка смотрит вниз,
девочка врёт своей маме, что смерти и боли - нет.
мама приходит поздно, носится по квартире,
готовит вкусные вещи, стирает с пола следы.
смотрит в глаза ребёнка и говорит о мире,
и говорит о счастье, пуская кольцами дым.
девочка верит в бога - девочке нужно верить.
мама, вздрогнув плечами, уходит на полуслове -
опять сквозняком открыло закрытые плотно двери.
на фильтре её сигареты чёрная капля крови.
и девочка смотрит в небо, но, не задав вопроса,
тихо подходит к маме и шепчет, прижавшись к ней:
"мама, не плачь, ты знаешь, я ненавижу слёзы"
и мама клянётся девочке, что станет ещё сильней.
а девочка верит в бога, девочка видит правду,
в серых глазах ребёнка грозно сверкает лёд.
девочка ходит в церковь и сверлит иконы взглядом -
девочка просто знает, что мама - скоро умрёт.
СУМАСШЕДШАЯ ДЕВОЧКА
сумасшедшая девочка ловит губами снег
чёрной краской рисует сердечки и слово love
из закрытого рта течёт сумасшедший смех
и пугает прохожих, и путает их дела
сумасшедшая девочка слушает рок-н-ролл
и читает умные книжки, не видя букв
сумасшедшая девочка бьётся лицом об стол
у неё есть глаза и множество тёплых рук
сумасшедшая девочка знает язык немых
у неё есть котёнок, точнее Чеширский кот
сумасшедшая девочка любит топтать цветы
ловит божьих коровок и отправляет в рот
сумасшедшая девочка любит себя жалеть,
говорить о весне с отраженьем в большом трюмо
а в больной голове её вертится слово смерть
говорят, это плохо, но девочке всё равно.
сумасшедшая девочка очень боится спать
даже если мурлыкает рядом Чеширский кот
всё ей кажется, будто куда-то плывёт кровать
и что кто-то пытается вгрызться в её живот
сумасшедшая девочка ловит губами снег
у неё есть душа, но душой управляет бред
из закрытого рта течёт сумасшедший смех.
сумасшедшая девочка знает, что Бога нет.
ДОБРЫЕ ЛЮДИ И МАЛЫШ
а они так смотрят в твоё лицо, это роль ответившего козла
а они подходят, берут в кольцо и подносят маузер с бубенцом,
ты стоишь и держишься молодцом, мой малыш, они это не со зла
бог не хочет быть для тебя отцом.
и в толпе ты серенькое пятно, но они - как мухи летят на мёд
от них тащит сыростью и вином, они тащат за угол и на дно
выбор точно разный, но дно одно, кто не станет мразью - считай, что мёртв
эта жизнь - весёленькое кино.
а глаза не плачут, но пеленой застарелой боли покрыт зрачок
нет, у них не сердце, а перегной, ты виновен в том лишь, что ты иной
мой малыш, умри как большой герой.
детский пальчик жмёт спусковой крючок.
приговоры вынесены толпой.
и лежи, теки на асфальт душой, прорастай травой сквозь людской бетон
ты познал, что плохо - что хорошо, ты уже не будешь "совсем большой"
это очень здорово - ты ушёл, заплатил за жизнь - получай жетон
и стакан парного на посошок.
это просто правила для игры, это просто социум в головах
мой малыш уходит в свои миры, он почти легко соскочил с иглы
под названьем "жизнь", под названьем "мы", кто звереет раньше - вот тот и прав,
это просто бой мировой войны.
а толпа пойдёт по своим делам, разойдутся - каждый к себе домой
между ними много прекрасных дам, волевых отцов и примерных мам
и они не прячут свои глаза, и господь хранит их святой покой
всё опять расставлено по местам
а они так смотрят в твоё лицо
а они всё ждут своего Христа.
ИГО-ГО
по загаженным водам опасно ходить босиком
радиация в душах - и мы навсегда нездоровы
мама, мама, вернись
и роди ты меня
мужиком
я хочу разнести этот мир до поганой основы
может, свечку поставить, а может, с попом поиграть?
вдруг, да боже услышит мольбы завалящейся девки
отче нАш
чей ещё?
отче наш
отчим наш, твою мать
я с тобой не пошла бы ни в бар, ни, тем паче - в разведку
я хочу одного - чтобы ты, подавившись судом
перед всеми плохими, залезшими в петли и реку
отчитался по полной.
ненужен нам райский дурдом
пусть ты есмь аки бог
но попробуй, умри человеком
а в России легко - можно пить, не имея рубля
можно бить, нужно бить и жену,
и больного ребёнка
бог простит тебе всё за молитву и доброе "бляаа."
мама, мама вернись
и роди ты меня
жеребёнком
СТРАШИЛКА
гвозди вобьют не в руки, а прямо в рот
рос как поэт - а вырос - сплошной кретин
что нам несёт чудовищный поворот
гроб на колёсах
вези же меня, лети
руки вцеплялись в пульты, лицо в экран
первый канал пи..врёт, что возможно жить
гроб на колёсах мчится от сраных стран
всем отстегнуть глаза, разрешить курить
столько великих мыслей - запнёшься сам
если закрыть окно - то почти тюрьма
гроб на колёсах - сказочный ероплан,
я так хотел уйти,
что пошёл с ума
над лесопарком, залитым шумом пил
над зоопарком с сотнями диких
нас
я упирался сердцем в сырой настил
брал свою душу тряс
выжимал и тряс.
не обменяешь память на новый рубль
серый удел на груду цветных соплей
выстрел не получился - ещё раз дубль
****ая осечка -
ещё раз плей
что-то опять не весело в голове
крыши ползут по стенам чужих домов
рос как поэт, а вырос как муравей -
палка, ещё раз палка -
и мир готов.
а в Вундерляндии снова пойдут дожди
мёртвая Элис укутается в пальто
гроб на колёсах ищет тебя, дождись -
так не искал никто, не хотел никто.
УЧИМСЯ УМИРАТЬ
очень просто, милая, очень точно
нам ли привыкать в одиночку
косы расплести, схорониться
натянуть сорочки на лица.
очень просто, милая, вынем душу
распихаем хмель под подушки,
чтоб спалось покрепче, послаще.
чем страшнее лес, тем он чаще
очень просто милая, дальше хуже
сердце прорастает снаружи
привыкаем, лбом - о пороги,
рыжею башкою под ноги
очень точно, милая, рвётся знамя
слишком много рано узнали
слишком часто жали плечами,
мёртвых от живых отличая
очень просто, милая, нас не любят
получайте выстрел на блюде.
выбирай, в окно или в реку
только умирай - человеком.
очень просто, милая, сделай выдох
до отдачи боль свою выдав,
чтоб последним криком - без фальши.
а не можешь - мучайся дальше.
УШЕДШИМ
разойдусь по воде золотыми кругами,
скорым поездом в реку - во имя любви.
город помнит своих и звенит именами,
и грохочет шагами. я слышу твои.
тихо-тихо идёшь, не касаясь асфальта,
раскалённой земли и заплёванных трав.
если вновь выпадает дешёвая карта -
то туза масти пик бог припрятал в рукав
разбегусь – разлечусь, под колёса - и дома,
оставаясь ожогом на ленте кино.
город помнит своих, и ударами грома
поминает их жизнь и меня заодно.
с горем выдохну дым, с пеплом выплюну душу -
под ботинки прохожих, под лапы собак.
город помнит свои дорогие игрушки,
только песен не слышно в мелодии драк.
стоит выдернуть гвоздь - распадётся наш замок,
бросить в море пятак - и начнётся потоп.
город помнит своих и звучит голосами,
и глядит их глазами сквозь утренний смог.
разломлюсь пополам, разыграюсь огнями,
близким кажется дно, если ты на краю.
город помнит своих и звенит именами,
и кишит их тенями. я вижу твою.
И больше нет иных мотивов, кроме этого
И высыхает лебеда у окон выбитых
И раскачался белый день в петле по ветру,
В наследство было двести грамм – и эти выпиты
И разбежалась тишина с крутого берега
А ты втяни меня беда и пей из горлышка
Гонили люди со двора поганым веником
Да домели меня до самого до солнышка
А ты натягивай струну тугой растяжкою
До взрыва целая зима – а там и паводком
Размоет грязные слова на рифмы тяжкие
А если правильно умрёшь – получишь грамотку.
Да разве есть приятней вкусы, кроме горечи
Когда тошнит от сладких сказок уши режущих
А ты веди меня тоска до вечной полночи
До верной гибели из божьего убежища .
короче, я не буду вешаться - мне как-то, блин, не эстетично
я буду верить в божье царствие, покину отчий вытрезвитель
короче, я сегодня радостна, я даже выгляжу прилично
я даже солнцу улыбаюся - любите, блин, меня - любите!
а как к лицу мне эта белая рубашка с меткой "психбольничная"
и я смирилась и раскаялась - возьми, исус, меня в апостолы
мы рождены с тобой уродами. мы неплохи, но ограниченны
мы рождены с тобой уродами, с печатью "грустные и постные"
а миру не нужны страдания. ему так похуй на депрессии
он катится под хвост диаволу, он катится, но хочет праздника
короче, я не буду вешаться - а то опять совсем не весело
мы рождены с тобой уродами. и даже вскормлены в отказниках
а ну, давай, затянем песенку про то, что шоу продолжается
а ну, давай, поднимем головы и дружным маршем - на америку
короче, я не буду вешаться - а прошлый случай не считается
а ну, смеяться и подпрыгивать до первых признаков истерики
смотри, всё правда очень здорово - какая осень невьебённая
какая лужа с отражением, а небо, видишь, чёрно-синее
мы рождены с тобой калеками, маниакально-отчуждёнными
послушай, я не буду вешаться, я на верёвке некрасивая.
и ради вашего спокойствия да ради светлого столетия
я напишу стихотворение - навру, что больше не тоскливо мне
я напишу стихотворение - навру, мол, жить легко на свете и
о том, что я не буду вешаться
о том, что мы умрем счастливыми.
ИДИ И ТВОРИ
иди и твори, что надо, врезайся башкою в стены
целуй кирпичи на стройках, купайся в цементных лужах
давай, переблюйся правдой и словом струись по венам
и думай: "кому-то важно", и думай "кому-то нужно".
и думай - вот скоро лето, и я наварю варенья
и я накормлю вас песней, моей предпоследней
песней
но лопнет весёлый шарик забытого дня рожденья
никто не придёт на праздник, никто не придёт. и хрен с ним.
сиди, уплетай свой тортик, вгрызайся зубами в свечи
пусть детские злые страхи рекой потекут наружу
вот так наступает время, которое вряд ли лечит
вот так наступает время с названием "ты не нужен" -
и скрипы пустого дома, и старый почтовый ящик
и в восемь вставать не надо, будить никого - не надо
и даже не замечашь, что куришь быстрей и чаще
что те, кто звались друзьями, при встрече отводят взгляды.
ты выкинешь в печь тетрадки, порвёшь дорогие струны
захлопнешь косые ставни, забьёшься в углу с иконкой
и будешь молиться богу аллахухриступеруну
а, может, вон той вон ложке, а, может, вон той вон полке.
а, может, поверишь в санту, по-нашему, дед-мороза
пошлёшь ему сто открыток с зайчатами на картинке
ответа прождёшь до крика, какого-нибудь невроза
пока не получишь листик, исписанный под копирку.
пройдёт ли кто мимо окон, закурит ли сигарету
ты выбежишь полуголый: ко мне же? ваш вид знаком мне!
вы помните, я читал вам стихи про любовь и лето
и вы их тогда хвалили?!
- простите, но я не помню.
по коже пройдёт ознобом вселенское безразличье
лови свой итог исканий - немного простых увечий -
упасть бы в траву у дома и громко кричать по-птичьи
и щёлкать разбитым клювом
и плакать по-человечьи.
но знаешь
весенним утром под ветром остынут веки
и вспомнится, так некстати, мотив предпоследней песни
и лопнет воздушный шарик забытого человека
но даже на этот праздник никто не придёт.
да хрен с ним -
иди и твори...
ШИНЕЛЬ
Такие большие люди шагают широким шагом
к такому большому смыслу стремится гигантский дух
такой величайший выбор в огромных универмагах
что вам до моей шинели, украденной на ходу
немыслимыми руками вы здесь раскопали бездну
ножищами, не ногами болтаете на краю
за каждым из великанов, стремящимся - не исчезнуть
на маленькие шинельки разорванный я стою
зри в корень - он где-то между диваном и паутиной -
за криками на припевах и песня едва слышна.
такие большие взгляды в мою небольшую спину
(я чувствую всей шинелью, как вам она не нужна)
и ваше святое право вселенной не по размерам
не страшно просить о многом, страшнее не попросить
пока догорали звезды - их фон оставался серым
что вам до моей шинели, в которой мне не ходить.
"Детство было, чёрт с ним, с детством..."
частицы свободы летают по комнате
дыши не хочу
не хочу
не хочу
папАн нынче праздник Вы год-то хоть помните?
пойдёмте к врачу
\папан поднимается хмуро и грозно
папан возвышается пьяной скалой\
пощёчина - БАМ!!!
вот и жри свои слёзы
у папы дела
у папы - запой.
у папы семнадцать мгновений бутылки
у папы свой личный особенный космос
а ближних
дочурка
запомни
люби
как себя
смотри как ершатся на грязном затылке
от умных мыслишек отцовские космы
он бьёт
но конечно любя
\у папы на год нет тебя\
из маминой куртки костлявые плечики
совсем некрасиво торчат
отец мой я в школу - боюсь
отцы не калечат?
калечат
калечите
ай папка налей первача!
эй папка махнём от плеча!
а в 20 - клянусь что сопьюсь.
(постель и игрушки твои идиотские книжки лежат под столом
к нам в гости заходят всегда лишь крутейшие перцы
с собою приносят дерьма сигарет и винца)
об стол юным лбом об стол детским лбом
о господи
господи
вырви мне сердце
если не можешь вернуть
моего
отца.
о господи.. нет ты
не вой не скули бесполезно и боязно
услышат - им этого только и надо
а если не можешь в подушку зубами вцепись
и так уж с корнями повыдраны волосы
[Алиса всё падала
падала
падала]
в нору
под названием жизнь.
а утром на первый урок рисования
задание
лучшее!
придумает мастер
рисуем ребята семью!
весёлое дети сегодня задание?
и девочка выведет чёрным фломастером
отца
табуретку
петлю.
только черной и липкой пылью
ты одел что доступно глазу
только быль покрывалась былью
сказку больше не помнил разум
нет аленушкам, нет хаврошам
нет избушкам на курьих ножках
да не будем же о хорошем
это вилка а это ложка
это окна в них часто бьются
яблонь высохшие ладони
это дочь твоя это блюдце
и про блюдце ты точно понял
и ночами взрывались крики -
инстинктивное слово "мама"
провалились глаза. и лики
так же страшно глядят из храма
и когда часть тебя протезы
но болит как живое тело...
папа, папа таким вот - трезвым
я всегда тебя и хотела.
На тёмных пролётах из форточек снег
как ты
на перилах сырых умирает
Как ты застывает на раме чужого окна.
И думают люди «живой человек»
И ходят, грохочут, сорят, убирают
А ты под ногами под их сапогами одна.
И люди спешат навонять и понять
Принять
Образумиться. Стать веселее
Но в тёмных пролётах смеется сухая судьба
Жевать – не живать. Эх, бывать не бывать
И сердце немее. И пуля быстрее -
Лети ж моя ласточка чётко – до самого лба.
Пусть выстрел спугнёт их привычный обед
На нет
Доведёт их нажористый принцип
Пусть гром разразится, пусть бог оглянётся
на нас
Из лба вытекает безудержный свет
Ай да набирать – кто в канистры, кто в шприцы.
Ай да поминать все кто крыл, все кто ныл –
И не спас.
На чистых ступенях следы
от невымытых ног
И ты в них врастаешь, врастаешь,
и снег там растаял
И красным узором расписан сырой потолок
И красным
«никто никому не помог»
И чёрным
«собакам – звериный итог»
Не бойся, не бойся. То волки, то стая.
Ты спи. Я тебя никогда не оставлю.
На белых ладонях до белых ручьёв унесу
Ты спи,
Распускаются маки по стенам
В угрюмом мирке обозначился снег – и прошёл.
Ты спи
Там, далёко - в чудесном лесу
Из туч выползает легко и степенно
И медленно-важно струится по венам
Горячее солнце,
и всем хорошо.
Хорошо
позови меня умирать черной ласточкой, алым днем - босиком добегу, одна. даже леса - не побоюсь. а мой дом на горе под снос, а мой клен над рекой - на слом, черной ласточкой, алым днем - верной гибелью - здравствуй грусть. и давно уже по пути с белым крестиком на домах, пусть качается на волнах в тихом омуте мертвый бес, я попробую сосчитать - сколько раз я сошла с ума.
позови меня умирать
из проклятой Страны Чудес.
КРОШЕНЬКА
ни покоя ни сна, ни какой-то свободы, непогода - кругом - навсегда - непогода,
хорошо моей крошеньке плакать в игрушку - бесполезного мишку с оторванным ушком.
первый снег покрывает березкам макушки. не зовут погулять озорные подружки.
у окна моя крошенька ищет исхода, за какое такое прозвали уродом.
и так хочется крошеньке в шубку одеться и сбивать снежный пух с одинокого деревца
и снежками кидаться, кататься на саночках, а потом возвращаться к заждавшейся мамочке
и ещё, чтоб на щечках у крошеньки ямочки, чтоб глаза - за которые любят Марьяночку
не приходится крошеньке верить - надеяться - материнской иглой покалечило тельце.
ни любви, ни волненья, не_детские слезы, зеркала самой страшною в мире угрозой
хорошо моей крошеньке прятаться в комнате - от людей от себя - не зовите - не помните
новый год настаёт - вы бокалы наполните - и чего вы хотите, жалеете, стонете.
разноцветных открыток и деда мороза уж не ждёт моя крошенька - глупо и поздно.
вдруг да дедушка скорчит лицо в отвращении, не дослушает крошеньки стихотворение
вдруг да дедушка спрячет ухмылочку в бороду, в девять лет - это ж надо не выглядеть молодо
хорошо моей крошеньке - сердце исколото, развесёлых людей презирающим холодом.
в человеке должно быть прекрасно с рождения тело-мысли-диагноз-синдром-отклонения.
и так хочется жить не судьбою бесцельною, чтобы в душу не ужас, а радость весеннюю
но хорошего, крошенька, ждать не положено, у окна вьётся тропка тобой не исхожена
а так хочется - /боженька, можно мне, можно мне/ - только каждая крошенька боженькой брошена
да хоть кто-нибудь - спойте же ей колыбельную.
умирай, моя крошенька,
баю-баЮ."
Ничего не случится зря, ни затопленных берегов,
Ни забытых горячих песен, ни последних горящих вёсен.
Улыбайся, пока душа не скатается от плевков,
Разгоняйся, и в глубь до дна. Поднимайся, и болью оземь.
Да считай свои этажи, может выиграешь полёт
Может выслужишь первый снег у сухого земного бога
Может выплывешь – и на лёд, может, выревешь – и пройдёт
Говорят же, что слово – нож. Нарезай себя
Понемногу.
Ничего не случится зря. Ни расстрелянных в шутку птиц
Ни загаженных городов, ни стихов, обреченных – в мусор
Ты хватай рукавами свет, запасайся набором лиц
Так корабль, уходя на дно – всё равно не собьётся с курса.
Так стихают шаги родных, так седеют за миг виски
Так становится – всё равно, так в тепле отмирают души
Так идеи большой судьбы разрываются на куски
Так слетает с цепочки крест, потому что уже не нужен.
Станет гибелью бредить ум, станет пропастью горизонт
И хоть жми из последних сил – оборвётся на пике скорость
Очень здорово убывать, очень дорого стоит сон
Не заметишь, а солнца – нет, да и радуга
откололась.
Станет трудно срываться в крик в доме, пахнущем пустотой
Побежишь, задыхаясь, прочь. Да и выбежишь -
за края
Только, сколько не долог путь, он хорош, потому что – твой
Только, сколь ни страшна цена -
Ничего не случится зря.
Другие статьи в литературном дневнике:
