***

Дмитрий Растаев
Ольга Заря 2: литературный дневник

Я срублю себе дом с трубой
у созвездий всех на виду,
погрущу вечерок-другой
и зверёныша заведу.
Буду чистить ему ворсу,
пересчитывать волоски...
Я от смерти его спасу -
он от смертной меня тоски.

А когда нас найдут с огнём,
волоча за плечами тьму,
мы лишь морды к земле пригнём
и рванём, поперёк всему
мимо ржавых крестов и звёзд
прямиком за Полярный Круг.
До чего же он будет прост,
мой неистово нежный друг!

Даже в самой тугой ночи,
где ни зги и мороз до ста,
он не взвоет мне: "Замолчи!"
и чужим не подаст хвоста.
Так и будем друг друга греть,
перешёптываться сквозь снег:
я - и сам уже зверь на треть,
он - без четверти человек...

Баба-ягодка
Дмитрий Растаев
Говорят, что в сорок пять
баба ягодка опять.
Но уже под пятьдесят
баба ягодка не вся.

В шестьдесят она на четверть,
ну, а в семьдесят на треть -
всё струится и течет ведь,
всё варьируется ведь.

Годы движутся неспешно,
но своё они берут,
не растраченную свежесть
превращая в сухофрукт.

Для румяных и красивых
всё решает май-другой:
сливка станет черносливом,
абрикоска курагой.

Ой вы, бабоньки-красули,
ясны вишенки в соку,
время каверзнее пули:
просвистело - и ку-ку.

Чтоб над сукою-судьбою
не слезить потом платок,
угощайте нас собою,
пока есть в запасе сок.

Молодые актрисы
Дмитрий Растаев
Тары-бары любые кончаются барами,
но и в барах нельзя забывать об одном:
молодые актрисы становятся старыми –
эту боль никаким не забулькать вином.

Поглощаются лица тугими морщинами,
осаждает бока целлюлитов орда.
Раньше были царицы над всеми мужчинами,
а теперь герцогини, и то не всегда.

Можно жалиться маме, запомнившей Брежнева.
Можно квасить с подругами ночь напролёт.
Но никто не вернёт обожания прежнего,
мускулистых фанатов никто не вернёт.

Молодые актрисы заранее в ужасе,
в хороводе диет пролетают их дни.
А вот суки поэты живут и не тужатся,
и чем дальше, увы, тем чудесней они.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 11.12.2024. ***
• 01.12.2024. ***