Из жизни...
Anibal Guaraglia. Аргентина.
БАБА
Когда я был ребенком, существовало только настоящее, прошлое же и будущее не имели значения. В те времена я познакомился с маленьким морщинистым седовласым созданием, которое медленно ходило и отзывалось на имя «Баба».
Она плохо говорила по-испански. Я тоже, поэтому мы прекрасно понимали друг друга.
То, что мы теряем безвозвратно, мы ценим гораздо сильнее. Поэтому в моей памяти всплывают особенно яркие образы теплого места, окрашенного в необычайно красивые цвета, которых я никогда больше не видел.
Кроме бабиной юбки я открыл для себя изысканные яства и ароматы и наслаждался ими. Она мало говорила, больше делала. Когда я помещал в коробку какие-то черные тарелки, оттуда выходили необыкновенные звуки. Она не учила меня названиям вещей, она позволяла мне наслаждаться ими.
Не было ничего более мягкого и пушистого, чем её подушки.
Я был счастлив.
Рано по утрам, зарывшись между простынями и одеялами, я слышал сквозь стену шум закрывающейся двери и понимал, что она уже встала. Между снами я думал: вот сейчас она той палкой с железным наконечником ударит землю, потом она нарвёт огурцов, чтобы поместить их в рассол, покормит кур и гусей, соберёт яйца ...
Едва проснувшись, я в спешке завтракал и умолял маму отпустить меня к соседке.
Каждый раз под новый год неизменно раздавался ее слабый голос, она старалась, чтобы её расслышали: «Аньибель!» (меня зовут Анибал). Я смотрел на то место, откуда мне казалось, что звучал её голос, и видел, как из-за забора, который до сих пор разделяет наши дома, появлялся огромный свежеиспеченный сладкий хлеб, который держали её волшебные руки.
Иногда меня мучили панариции, тогда она срезала ножом зеленое студенистое растение, которое она выращивала в своем саду, полоской ткани привязывала кусочек к моему воспаленному пальцу, и на следующий день он проходил.
Когда мой отец видел, как она пыталась подняться по лестнице, чтобы обрезать виноградную лозу, он пугался, что она упадёт, и уговаривал ее позволить ему сделать эту работу. После долгих уговоров она согласшаась. Но как только задание было выполнено, отца заставляли отведать огурцов, солений и колбасы и выпить две-три рюмки водки, иначе Баба бы обиделась.
Однажды меня научили, что есть нечто, называемое временем. Именно тогда я начал расти. Баба же наоборот, становилась ещё меньше и медленнее. Однако она никогда не переставала работать. Я помню, как она обрабатывала землю, опираясь на трость.
Она никогда не ходила в школу и так и не смогла хорошо выучить испанский язык, может поэтому она сохранила все, что я потерял.
Без моего согласия старшие решили начать мое обучение. Помню первый день занятий. Они уложили мне волосы лаком, надели на меня носки «три четверти», дали старый кожаный портфель и превратили меня в ученика.
Там я начал «учиться»: мне сказали, что Баба очень старая женщина и что ее так зовут, потому что по-русски так называют бабушек. Я также узнал, что чудесное место - это была кухня её дома, что подушки были наполнены гусиными перьями, что звук, который я любил, назывался музыкой, что черные тарелки назывались пластинками, а ящик - проигрывателем, что деликатесы назывались так-то и так-то, и что цвета имели названия: синий, красный, желтый ...
С тех пор всё изменилось.
Я мог все меньше и меньше времени проводить с соседкой: школа и домашние задания похитили её у меня.
Однако должен признать, что я многому научился: что страны необходимы для разделения людей по месту их рождения, что расы существуют для того, чтобы различать людей по цвету кожи, я знал, где находится север богатых и юг бедных; что такое «настоящая» религия, какие чувства я имею право выражать, а какие должен подавлять. Я научился строиться в шеренгу, держать дистанцию, делить, вычитать, петь гимн, соблюдать тишину, не бегать на переменах, и многим другим вещам.
Однажды пасмурным зимним полднем я пришел домой из школы и обнаружил, что мама плачет. Она попыталась преподать мне новый урок. Она обняла меня и сказала: сынок, я должна сообщить тебе печальные новости ...
Прошло много лет, но урок, который мама пыталась преподать мне в тот день, я так и не смог усвоить. Когда я смотрю через забор, который раньше казался мне таким высоким, мне всегда кажется, что я вижу Бабу, идущую по тропинке своими короткими и медленными шагами. Я по сей день думаю, что в то утро, когда я был в школе, Баба пошла в свой сад, срезала странное растение и, как когда-то мои панариции, сумела прогнать смерть.
Другие статьи в литературном дневнике:
