Отмечаем столетие Музы Владимировны Агеевой
ОТМЕЧАЕМ СТОЛЕТИЕ МУЗЫ АГЕЕВОЙ
В нынешнем году исполнилось бы сто лет со дня рождения учителя музыки, композитора, ветерана Великой Отечественной войны, почётного гражданина города Серпухова Музы Владимировны Агеевой. Родилась она в мае, но свой день рождения никогда не отмечала, а праздновала всегда день своих именин 29 мая. Вот почему эту знаменательную дату решили отметить 29 мая – в единственный день именин Музы.
Празднование решено было провести в помещении Серпуховского музыкально-драматического театра, директор которого Игорь Шестун был когда-то учеником Музы Владимировны
На юбилей пришло много народа. Это были те, кто знали юбиляра при жизни, ученики Музы Владимировны, её сын Вячеслав Агеев, внуки и другие родственники.
Со сцены рассказывали биографию Музы Владимировны, ученики юбиляра пели, читались стихи, посвящённые виновнице торжества.
Мы с моей подругой Татьяной Чиковой знали Музу Владимировну, дружили с нею. Она сама протянула нам руку для более близкого знакомства. Было это в доме ветеранов, где Муза Агеева была в клубе учителей. Она познакомилась с нашими стихами, для некоторых написала музыку.
Мне предложили участвовать в праздничном концерте. Я отобрала два стихотворения: одно написанное дуэтом «Две Татьяны», второе своё.
Две Татьяны
ДОМ НА ПЕРЕКРЁСТКЕ
Музе Владимировне Агеевой
В перекрестье дорог, у Соборной горы,
Где красуется храм златоглавый,
Утопая в цветах с незабвенной поры,
Улыбается дом с гордым нравом.
А по узкой дорожке идут и идут:
Кто с цветами, кто с личной бедою,
И уверены все, что их ждут и поймут,
И поделятся с ними мечтою.
А хозяйка его, и мила, и скромна,
Встретит каждого нежной улыбкой,
Угостит, непременно, бокалом вина
И споёт им романс о калитке.
Затаится, задумавшись, дом-старожил.
Сколько звуков он слышал с рожденья!
А из прошлого вальс всё кружит и кружит,
Воскрешая картины видений.
Тихо скрипнула дверь, промелькнул силуэт,
И знакомых духов ароматом
Вновь наполнился зал, и весёлый дуэт
Искромётно звучит, как когда-то.
И рука на плече, и слезинки в глазах,
И видения вдруг пропадают.
Только «Бегнеру» чужды сомненья и страх!
Он уверенность в сердце вселяет.
А мелодии льются потоком большим,
Новой песни рождаются звуки.
Это искренний отклик чистейшей души.
Право, нет в мире сладостней муки!
11 июня 2008 года
Татьяна Гордон
Немного истории. Далёкий 1941 год, осень, зима. Фашисты рвутся к Москве. Идут жесточайшие бои под моим городом Серпуховом. Город стал прифронтовым. Все больницы, школы превращены в госпиталя. В одном из них работает молодая Муза Владимировна Агеева. Ей совсем недавно исполнилось 17 лет. Она окончила медицинское училище. В свободное от своей основной работы время Муза играет на пианино и поёт для раненых. Вот эти импровизированные концерты очень нравились раненым, помогали им выздоравливать.
Прошло полвека после окончания Великой Отечественной войны. В конце 90-ых годов прошлого столетия в город в редакцию городской газеты приходит письмо из Ленинграда. Автор письма просит разыскать медсестричку певичку Музу Агееву и, если она жива, передать ей это письмо. Муза Владимировна письмо получила.
Об этой удивительной истории Муза Владимировна рассказывала многим. А когда я услышала этот рассказ, он так на меня повлиял, что появились строки, которые я назвала «Письмо из прошлого». Конечно, посвятила я эти строки ветерану Великой Отечественной войны, почётному гражданину нашего города Музе Владимировне Агеевой.
И я рада была, что она эти строки читала.
ПИСЬМО ИЗ ПРОШЛОГО
Посвящается Музе Владимировне Агеевой
Незнакомый почерк на письме
Воскресил из прошлого страницы.
Сорок первый. Долгой той зиме
Я приказ давала, чтоб не сниться.
Память не подвластна. Как тут быть?
Лист письма, как кадры кинофильма.
Школа-госпиталь, стон раненого: «Пить!»
Муки, крики. Кровь, а ты бессильна.
Посреди осколков и бинтов,
Посреди лихой вселенской боли
Голос песню пел и был готов
Увести из горестной юдоли.
Голос врачевал и помогал.
В страхе боль тихонько отступала.
«Отнеси меня, сестричка, в зал»,-
Медсестра тот шепот услыхала…
И боец, прошедший всю войну,
Пишет письма маленькой певичке:
«Муза! Все мы у тебя в плену.
Ты в сердца входила без отмычки.
Песнь твоя у смерти нас крала,
К жизни пробуждала наши силы.
Вырастали сильных два крыла.
В будущее песня уводила».
Капнула слезинка на листок.
Где теперь вы, храбрые ребята?
Путь до вас и близок и далек.
Все равно мы встретимся когда-то.
12 марта 2007 года
http://stihi.ru/2011/06/26/469
А ещё я предложила собравшимся прослушать романс «Мы не слышим друг друга». Музыку к нему написала Муза Владимировна Агеева. Записан он был Российской библиотекой для слепых. Пела актриса Ольга Бабич, аккомпанировал на гитаре Михаил Селезнёв. Оба сотрудники библиотеки.
МЫ НЕ СЛЫШИМ ДРУГ ДРУГА (романс)
Слова Татьяны Гордон
Музыка Музы Агеевой
Мы не слышим друг друга,
Хоть кричим во весь голос.
Это снежная вьюга
Замела нас по пояс.
Разлетаются звуки
По далеким просторам.
Знать, от тягостной скуки
Им вернуться нескоро.
Вьюга стонет и злится.
Видно, ей надоели
Наши споры, и птицей
Налетают метели.
Они грубое слово
В снежном море хоронят,
Чтоб не вырвалось снова,
Не пристала к ладоням
Если б только друг друга
Мы понять бы сумели,
Из порочного круга
Унесли б нас метели
И согреет улыбка
Нам сердца теплотою,
Над своею ошибкой
Посмеёмся с тобою.
1.03-11.06.2006 года
Было приятно, что моё выступление слушали очень внимательно. Романс звучал впервые. По реакции зала я поняла, что он понравился. Позже в фойе ко мне подходили, чтобы поблагодарить за выступление.
Помещаю здесь статью Лилии Островерховой, библиотекаря из нашей городской библиотеки имени А.П. Чехова, написанную к 90-летию М.В. Агеевой (2014 год).
«Судьба и музыка едины…»
16 мая исполнилось 90 лет со дня рождения Музы Владимировны Агеевой – музыканта, педагога, Почетного гражданина города Серпухова. Май она любила. Месяц черемухи, сирени, цветущего сада. Это был её месяц. 16 мая она родилась, а 29 мая – единственный в году день ангела Музы. Наверное, это и послужило поводом дать девочке такое имя. Хотя, конечно же, мама очень хотела, чтобы дочь занималась музыкой. Так и получилось. Всю свою жизнь Муза посвятила музыке.
Семья её была артистична. Дед Музы Владимировны Александр Александрович Пафомов был провизором, его аптека находилась в районе нынешней площади Ленина. Но душою господин аптекарь целиком и полностью принадлежал искусству. Примерно сто лет назад он организовал в Серпухове театральный коллектив. Более того, А.А. был хорошо знаком с Чеховым и Толстым. Женился он на девушке, много его моложе, и вместе они превратили свою небольшую гостиную в музыкальный салон.
Реликвией стало в том доме пианино, которое купила более ста лет назад бабушка для своей, тогда еще совсем юной дочери, будущей мамы Музы. Она выписала его из Германии. Мама Музы была очень талантливым ребенком. Инструмент приобрели для неё не зря. Успешно изучив музыкальную грамоту и хорошо подготовившись к экзаменам, она поступила в Московскую консерваторию и окончила её.
Отец – адъютант царской армии прожил с ними недолго, он уехал в Батуми. Потом мама вышла замуж за хорошего человека – Волкова Алексея Сергеевича, который замечательно пел. В 30-е годы голос спас его от репрессий. В опере «Запорожец за Дунаем» он пел вместе с артистами Большого театра.
Эта семья не избежала драматической судьбы своей эпохи. В годы экспроприации глава семьи был разорен. Новая власть отобрала половину дома и все пожитки, вплоть до постельных принадлежностей. Любопытна и история пианино, которое после революции новая власть тоже конфисковала. Пришлось приложить немало усилий, чтобы вернуть инструмент в дом. На пианино часто играли «Серенаду» Шуберта. Это произведение состарившийся Александр Александрович Пафомов слушал всегда со слезами на глазах, вызванных восторгом.
Череда неприятностей продолжалась. Вскоре после раскулачивания умер дед, один из сыновей заболел тифом и ушел вслед за отцом, а второй
сын, врач-терапевт, был арестован и отправлен в ссылку без объяснения причин.
Так получилось, что в половине дома у храма Николы Белого осталась вдова А.А. Пафомова и семья их дочери. К тому времени Музе исполнилось 12 лет. Семья жила небогато, но дружно. В доме часто собирались гости: пели, музицировали, ставили спектакли. В доме на Калужской часто бывал близкий друг семьи, обладатель великолепного тенора Сергей Петрович Лагуткин, в этом доме пел и солист Большого театра Говоров Александр Александрович.
В 12 лет состоялся первый творческий дебют Музы – юная девочка-русалочка в опере Чайковского.
Уроки музыки Муза начала брать у единственного в Серпухове педагога Софьи Михайловны Грабовской – ученице Николая Рубинштейна. Позже открылся класс в Доме пионеров, появилась музыкальная школа.
Музыкальную школу Муза Владимировна закончила перед войной. Думала поступать в 41-м в музыкальное училище, но тут война, трудовой фронт. Она вспоминала, как товарный поезд домчал её вместе с другими ровесникам до Брянска, а оттуда пешком километров тридцать шли до села Жуковка. По ночам копали окопы и противотанковые рвы, а днем спали. Потом были курсы медсестер и до конца войны работа палатной медсестрой в госпиталях. Муза участвовала в концертах для раненых. Раненые поступали и поступали, взрывы гремели уже где-то за городом. После суток, проведенных на ногах, хотелось только одного: спать и спать и спать. Но, отдохнув несколько часов, Муза возвращалась в госпиталь и садилась за рояль. Её уже ждали раненые. Ходячие спускались сами, кто покрепче, сносили вниз тех, кто не мог сойти сам.
Спустя 50 лет ей придет письмо из Санкт-Петербурга от одного из тех раненых. Он писал «Ваша музыка нас отогрела». Вместе с письмом в конверт был вложен рисунок: Муза у рояля, а чуть поодаль раненые бойцы слушают музыку.
И ещё один подарок Муза Владимировна получила от бойца, лежавшего в госпитале и на всю жизнь запомнившего импровизированные концерты молоденькой медсестры. Это были стихи поэта Владимира Терентьева:
Мы вчерашние раны забыли
Стало нам хорошо и тепло,
Звуки частые волнами плыли,
Словно детство на время пришло.
Муза Владимировна переписывалась с ним. Почтовая связь оборвалась, виной тому была смерть фронтовика. В память о Владимире Терентьеве осталась песня «Под дугой колокольчик поет», которую он особенно любил.
После выступлений в госпитале – репетиции в клубе им. Кагановича, танцы. Однажды, совсем как в известной песне, заглянул на огонёк в клуб, случайно оказавшийся в городе красавец-танкист со своими друзьями. И, конечно же, пригласил на вальс немного смутившуюся Музу. Это была встреча, напоминающая историю песни Фрадкина «Случайный вальс».
И лежала хрупкая рука пианистки на широкой ладони танкиста, и были слова ни о чем, и пьяняще пахло овчиной от его полушубка с мороза, и казалось, начинается что-то большое, необыкновенное.
На самом деле война распорядилась по-своему. Через несколько месяцев Муза случайно прочитала в газете, что танкисту Николаю Кретову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. В битве за Москву он подбил 6 вражеских танков, был ранен.
После войны Муза Владимировна сумела осуществить свою мечту.
Счастливыми были годы учебы в училище при консерватории на дирижерско-хоровом отделении. Это было счастьем, несмотря на то, что угол в Москве снимала за собственную хлебную карточку. Потом получила место в общежитии. Было сыро, холодно, бегали крысы, свет давали на час утром и на час вечером. Да и рояль был один на всех. Но Музе повезло. Начальником клуба Военной Академии им. Фрунзе оказался знакомый, который разрешил заниматься на рояле.
Одним из самых запомнившихся событий того времени был концерт, посвященный 80-летию Московской консерватории. Тогда Музу попросили собрать нескольких участников концерта для съемки. К студентам присоединились Лев Оборин, Леонид Коган, Леонид Фейган, Н.П. Аносов. Что не имя, то эпоха в музыкальной культуре. Этот снимок Муза Владимировна хранила все годы как самую дорогую реликвию.
В те годы произошло еще одно знаменательное событие – знакомство с будущим мужем. Муза училась на последнем курсе, а он пришел с фронта, работал художником в клубе академии им. Фрунзе. Они поженились. Потом переехали в Серпухов. Начинала трудовую деятельность Муза Владимировна в педучилище, вела хоровое пение, нотную грамоту. На руках был маленький сын, платили гроши, поэтому приходилось подрабатывать в медучилище, в приборостроительном техникуме, в Доме учителя. Потом, когда ушла в музыкальную школу, своих подопечных не бросала. Выступали с концертами. Хоровые коллективы, в состав которых входило до 100 человек, всегда занимали призовые места в конкурсах. Многих людей тогда удалось приобщить к музыке. В репертуаре хоровых коллективов были Глинка, Бородин, Чайковский, Рахманинов, Римский-Корсаков, Кальман, Мусоргский, Штраус.
Жизнь была непростой. Было время, когда приходилось считать каждую копейку. Теряла близких людей. С первым мужем расстались рано, и дальше личная жизнь складывалась не очень удачно. Однако радостей было больше, чем огорчений. Неудачи в личной жизни компенсировались успехами учеников. Её учениками были Римма Бердоносова, Вера Кузнецова, Галина Долгина, Дмитрий Башкиров, Александр Дерябин, Олеся Салиева, Михаил Яненко, Виктор Шестов, Альберт Бурмистров, Сергей Черенков, Тамара Мамукелашвили, Любовь Деняпкина.
Вокальная школа М.В. Агеевой – особое достояние нашего города. Успехи её бесспорны. Далеко не каждый, пройдя обучение в университете культуры, или консерватории, становится исполнителем, подобным ученикам Агеевой.
Время бежит незаметно. Одни ученики Музы Владимировны по велению судьбы покинули Серпухов, другие поют в церковных хорах, кто-то стал профессиональным музыкантом. Но каждый из них с теплом вспоминает прекрасные минуты соприкосновения с удивительным миром музыки, проводником которого была Муза Владимировна.
Кроме занятий с вокалистами, Муза Владимировна Агеева сотрудничала с местными поэтами. Более десяти песен написано с Александрой Курбаковой, две песни на стихи Л.Н. Занозиной-Бикбаевой, два романса на слова Татьяны Гордон и одну песню на слова Татьяны Чиковой.
У Музы Владимировны было чему поучиться и чем восхищаться. Доброте, интеллигентности, жизнелюбию, смирению, стойкости в ниспосланных испытаниях. В войну она была Музой для раненых бойцов,
воскрешая в них своим искусством волю к жизни, позже – для учеников, которым открывала путь к вершинам музыкального мира, для творческих людей, на стихи которых писала музыку. Беззаветно любили Музу пожилые люди. Стоило только объявить концерт в Доме ветеранов, и тут же зал наполнялся поклонниками её творчества.
Она очень любила свой город, и многое сделала для духовного роста земляков. В1998 году ей было присвоено звание Почетного гражданина города Серпухова.
Муза Владимировна жила в стареньком, тесном доме, построенном еще в 1927 году бабушкой и дедушкой и родителями. Этот домик стал для сотен серпуховичей настоящим домом, родным и уютным, куда сердце просится, а ноги сами несут. Здесь, лишенная в свои 83 года возможности ходить, Муза Владимировна давала уроки, писала музыку, придумывала программы для концертов. Делала все это бескорыстно, не беря ни копейки. Абсолютное бескорыстие и чуждость стяжательству она перенесла через всю жизнь. Не случайно её уютный дом, в котором царила добрая семейная обстановка, ученики называли «семейной консерваторией». На свои дни рождения Муза Владимировна гостей никогда не приглашала. Приходили сами, отдавая дань уважения и восхищения мужеству женщины, перенесшей столько ударов судьбы и продолжающей быть полезной людям.
В перекрестье дорог у Соборной горы,
Где красуется храм златоглавый,
Утопая в цветах с незабвенной поры,
Улыбается дом с гордым нравом.
А по узкой дорожке идут и идут:
Кто с цветами, кто с личной бедой.
И уверены все, что их ждут и поймут
И поделятся с ними мечтой!
(Татьяна Гордон, Татьяна Чикова)
Муза Владимировна скончалась в августе 2008 года. Она говорила: «Музыка для меня – большое счастье! Но счастье моё увеличивается, когда я могу поделиться им с другими…».
Она была щедрой, и мудрой, умела любить и ценить то, что давала ей жизнь. Она была полностью открыта людям, она дарила им музыку.
Татьяна Гордон
29 мая 2024 года
Другие статьи в литературном дневнике:
