Экзерсис.Сложно аутентично воспринимать произведение, которое на странице обрамлено целой армией ссылок. Ссылки — это непроявленные желания, как товар в магазине. И они почти кричат, пройди, тебя послали. Но ладно, попробую прорваться, все-таки я неоновый зритель жизни, значит, и льготы должна иметь. Датировка позволяет предположить, что слова легли в композицию несколько месяцев назад. Этот день для моей судьбы в какой-то степени сакрален, значит, помогут. Читаю. Название предупреждает, что темой станет избавление или изгнание. С учетом метафоричности поэзии и лояльности теософии, предположу по впечатлению после титульной страницы, уже разорвавшей мое сознание многосторонними талантами автора на диски, книги, романсы и остальное..Попробую предположить, что изгонять будут либо депрессию, либо негативные воспоминания из прошлого. И все-таки, читаю. Первый катрен. Экспозиция, автор вводит в пространство стиха. По сноске это место знакомо ему несколько десятилетий. Его восприятие за это время обросло целым хоралом образов, справиться с которыми не очень легко. Выражение про солнце "слепящее прямо вперед", избыточностью и тавтологией — прямо (а может быть волнисто?), вперед (а у солнца где "вперед"), создает краткое состояние "дзен", когда подсознание пробует понять, что этими уточнениями заполнял автор, положив все это на золотой оттенок. Образы материализуются быстро. Это вагонные рельсы, и если сравнение "рельс параллельные строки" кажется очень удачным и по совмещению с реальностью, на строках же и пишется, то ее продолжение — в сопоставлении с ланью и ими же стоящими поездом, уже близится к такому понятию как "литература", в том смысле, что образность она тоже нуждается в дозировании, и вешать на одни "рельсы" четыре образа подряд —строчки, лани, параллели, поездом стоят — это перебор. Если опустить череду образности и посмотреть на конструкцию предложения, то смысл рельс становится так же сложно постижим, как и направление света "Рельс строки поездом стоят"...Это как-то не звучно и немного иронично выглядит, как стояние поезда на рельсовом континууме. Но неповторимо. Во втором катрене читателя ждет композиция из высокой лексики, пробующей придать образу неба еще более возвышенное звучание. Но в этом перечислении устаревших слов с экспрессией возвышенного сознания, после "поездом стоят" и "слепящего прямо вперед", сочетания не включают тот пласт сознания, который резонирует, воспринимая все написанное как реальное, а не снятое с многочисленных поэтических свитков. Такие выражения как над "Образом дивным", "образом вечности", "стройной как дева" — передающие содержание "души неба", делают его еще дальше при том, что оно уже давно занижено ретрансляторами вышек. Да, начало катрена подается в динамике, сочетающейся с авторским восприятием, которое заключено в отточии, символизирующем обычно раздумье или неоконченность мысли. В целом строка звучит так "Вот, побежали...Над Образом дивным". Задним умом читатель должен догадаться, что речь идет о вагонах. Но стилистика диктует другое, ведь речь шла о рельсах, на которых рельсы-строки-лани-стоят поездом. По логике вещей, побежали рельсы, поскольку в этой череде сравнений, все вешалось на них. После образа небесной души идет не менее импозантный и не очень понятный образ, трудно определить чего. Предложение назывное :"Ни облачка в платье старинном с лестью узора. Смотрю не дыша". Вспоминается устойчивый фразеологизм "На небе ни облачка", но отрицательное утверждение о старинной одежде и упоминание об обмане узора ставят подсознание в тупик, в попытках разгадать это...Почему ясное небо не надевшее на себя одежды с фальшивыми узорами вызывает остановку дыхания, не могу понять. Это не профанация, ни стеб комментатора, это реальность. Не могу понять... В третьем катрене, лирическая героиня уже сама поплыла в небе, где строки (рельсы) стали частью распущенной косы...Дальнейшее описание граничит в двух стилистических проекциях "аутентичного описания" и "вариаций на тему описания". К первой можно отнести такие детали, как "Мост над Даугавой", " храмы готические", "карниз в стиле модельяни", "Памятник из красного кирпича", "арена, где проходит бой быков", "пена волн", "роса"... К вариациям и не очень удачным попыткам преображения реальности хотелось бы отнести такие выражения как "модильянный карниз", "мазок с испанской страстью", "карниз грезящий глазом раскосым", "шармом рижанки..срежут любого", "красная нить арены", "разбежавшийся пеной экзерсис". Печалят штампы, отражающие суть экзерсиса, да, попутно замечу, автор тему изгнания не угадал, и поэтому рискует стать после всего написанного реальностью этого стихотворения. Поскольку лирическая героиня изгоняет бесов, приносящих ранимым поэтам острым словом мимо идущую боль. Вот коллекция штампов "острое слово", "души поэтов", "извечно ранимы", "извечно хранимы". Интересен образ хранителя — "красный кирпич памятника". Сразу вспоминаются истории про падающий кирпич... Сам образ экзерсиса стал пеной волн летящей над городом лирической героини, которые поглощают утреннюю росу... После этой прогулки автор попытки понять слово витиеватое, не всегда удачное в сочетаемости и использовании, но иногда все-таки вписывающееся в раскрытие темы, пишет заявление, где согласен на экзерсис. Только без росы и пены. Правда, сложно читать такие тексты. Кшесинская Деметра 23.11.2020 08:32 • Заявить о нарушении / Удалить Светлана Водолей 23.11.2020 08:40 Заявить о нарушении / Удалить Светлана Водолей 23.11.2020 08:56 Заявить о нарушении / Удалить Светлана Водолей 23.11.2020 08:57 © Copyright: Светлана Водолей, 2020.
Другие статьи в литературном дневнике: |
