Павел Сергеев. Восьмистишия

* * *

Поиск родственной души –
Вот задача в этом мире.
Отчуждённость сокруши,
Посмотри на вещи шире.

По дороге бытия
Мы идём с тяжёлой ношей.
- Здравствуй, милая моя.
- С добрым утром, мой хороший.

* * *

Дойдя до глубоких прозрений,
Тотчас успокоился ум, –
Чем мельче предмет и презренней,
Тем больше вокруг него шум.

Глубокое мыслится тихо,
Молчанье хранит глубина,
И сверху любая шумиха
Над нею пройдёт, как волна.

* * *

Было хуже, будет хуже, -
Так что радуйся.
Что сегодня меньше стужа
На два градуса.

До весны ещё далёко,
Больше месяца, -
Жди пока метель-морока
Перебесится.

* * *

Искристый блеск заиндевелых окон, -
На улице отчаянный мороз,
Берёзы чуть колыщущийся локон
Седым наутро инеем оброс.

Пойдем гулять, одевшись потеплее,
Пусть щёки станут, словно снегири...
А вон между деревьями аллеи
Какое солнце встало – посмотри.

* * *

Под камнем сидит скорион
И видит волнующий сон:
На лёгких крылах вознесён
Он сел мотыльком на пион.

По небу плывут облака,
И жизнь скорпиона сладка,
Пока он летает, пока
Не видит камней и песка.

* * *

Верблюду хорошо на свете жить, -
Корабль пустынь довольствуется малым:
Ему бы в месяц раз воды попить
Да на дорогу горб заполнить салом.

Оазис для него – небесный рай
После пути в пустынном зное лютом.
Вот скажут: - Будь кем хочешь, выбирай, -
Я захочу, наверно, стать верблюдом.

* * *

В оранжевой долине сладострастья
Растут бананы, финики, инжир, -
Бесплатно и легко билетик счастья
Там получает каждый пассажир.

На там не пролетает мыслей птица,
Не водятся животные борьбы,
И всем довольный разум не стремится
На досках выжечь формулу судьбы.

* * *

Под гнётом бабушек и нянек
Сопит прелестное дитя, -
Оно к собаке ручку тянет,
Погладить оную хотя.

Но после окрика: - Нельзя!
Испуганно отдёрнет руку...
И повзрослеет, не пройдя
Любви высокую науку.

* * *

На уголок перил поставив лапы,
С балкона наблюдал ушастый пёс,
Как на руках большой смущённый папа
Ребёнка непослушного пронёс.

Ребёнок дрыгал толстыми ногами,
В капризном крике ротик разевал.
Подумал пёс: «Я был один у мамы,
Но никогда так не озоровал».

* * *

Летним дождиком мобильным
Орошён я был обильно,
Но об этом без обиды
Думал мокрой головой.

Разменяв себя на капли,
Тучи хмурые ослабли.
В свежей луже, как кораблик,
Плавал фантик голубой.

* * *

И грибов тяжёлую корзину
Я из лесу в полдень принесу,
Сапоги резиновые скину,
У колодца ноги сполосну.

Будут от усталости немножко
Ноги непривычные гудеть,
А в избе отзывчивая кошка
Станет мягким боком их тереть.

* * *

У дятла не бывает выходных,
Обязан дятел каждый день трудиться,
Живёт он лишь за счёт трудов своих,
Как и любая праведная птица.

А человек, во многом хуже птиц,
Работает всего пять дней в неделю,
Не ведает он праздности границ
И рад до смерти всякому безделью.

* * *

Но в лифте он не выдержал – заплакал,
Когда остался, наконец, один.
Он заскулил негромко, как собака,
Такой большой и взрослый гражданин.

Остановился лифт. Он мигом слёзы вытер,
Непроизвольно глубоко вздохнул
И, перед тем как из кабины выйти,
Пиджак привычным жестом застегнул.

* * *

Хитиновыми челюстями краб
Терзает серебристый рыбкин труп.
На пароход уже подняли трап,
И чёрный дым вовсю валит из труб.

У чайки крик похож на резкий скрип,
Он для такой красивой птицы груб.
Валун на берегу торчит, как гриб
Размером с крупный лошадиный круп.

* * *

Картошка защитила честь мундира:
Она за зиму мне не надоела,
Хотя всегда в мой рацион входила
И утоляла голод как умела.

Российское излюбленное блюдо,
А вроде так себе – ни фрукт, ни овощ.
Когда с харчом у нас бывает худо,
То первою она идёт на помощь.

* * *

Океан ушедших дней
Станет тихим и великим.
Станут резче и ясней
И события и лики.

Кто-то истину от пыли
Отряхнет и громко скажет:
— Ах, какие люди были!
— И рукой на нас укажет.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 01.04.2012. Павел Сергеев. Восьмистишия