Ух, набезображу- Объясни, пожалуйста, что происходит, — потребовал дядя Федя. Но его вопрос был заглушен звуком падения тел, треском забора, грохотом корыта, к забору прислоненного, лязгом ведерной дужки, а также воплем: — Ух, набезображу. Где этот, которого я боднул? В окне показался козел. Ногами на подоконник влез. — А, голубчики. Чую. Это вы собираетесь Трифона, моего друга любезного, жарить и мариновать? Я у вас все тут раскокаю. Отдышусь только. — Неужели раскокаешь? — спокойно спросил дядя Федя. — Непременно раскокаю, — подтвердил козел мерзким голосом. Он даже попытался в окно пролезть и, возможно, пролез бы. Но тут в открытую дверь вошел участковый милиционер товарищ Дудыкин, отдал честь и сказал: — Извините, товарищи бывшие партизаны, я пришел пригласить вас, чтобы вы рассказали нашему личному составу о геройских делах партизанского отряда товарища Гуляева… А это, простите, кто? — Милиционер товарищ Дудыкин взял со стола ножницы и обстриг майку, которая зацепилась козлу за рога. Козел ее тут же сжевал. Нахально заявил, что еще ни разу в жизни не встречалась ему такая невкусная майка, и, промигавшись, уставился на участкового милиционера. — А-а… — сказал он, осознав, кого видит перед собой. — Здравствуйте, дорогой товарищ Дудыкин. — Потом перевел глаза на дядю Федю и дядю Павла. — Пардон У меня же глаза занавешены были. Карасиков чистите?.. Трифона не видали?.. Извините за беспокойство, пойду с Трифоном побеседую. Один он меня жалеет. Радий Погодин © Copyright: Ольга Евгеньевна Шестопалова, 2025.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
