Чем пуще обосрался,
Тем более велик.
Наполеон старался,
Но русских не постиг.
Бородина давильня,
Сгоревшая Москва
Их потрепали сильно,
Смутили – чёрта с два.
У русских в моде спячка,
Да медленный запряг,
Но после просто скачка,
Чтоб опупевший враг
Сошёл с ума от страха,
Увидев их напор,
Не ожидая краха,
Вступив в кровавый спор.
Французы и поляки,
Чужие и свои, –
Заведомые бяки, -
Души их и дави,
Пока не осознают,
Что праведный русак
В лапшу их порубает,
Возможно, просто так.
У русских царь-надёжа
Всех краше и мудрей
С умильностью на роже,
Как у святых людей.
Один картавил браво,
Другой был при усах,
У них была забава –
Пинать Россию в пах.
Рубили и месили
Они честной народ…
Великими прослыли.
Сам чёрт не разберёт,
За что их полюбила
Казнимая страна,
Эпическая сила –
Державный сатана.
Привычка, как отмычка
Величия сердец,
Патриотизм - есть смычка,
А бог – есть царь-отец.
"Он если и засранец,
Так он засранец свой.
Его целуем в транец,
Поскольку он герой.
И пусть ворует знатно,
И пусть заврался весь,
Зато смотреть приятно,
Как он ни куролесь.
Ему покажут фигу
Заморские цари,
Мы осерчаем мигом,
Хоть добрые внутри.
Пойдём крушить всех разом,
Поляжем, но спасём
Всю землю от заразы
Одним счастливым днём!"
И пусть гуляет ветер
В пустыне огневой,
Важней всего на свете
В нём след оставить свой!
Ведь помнит каждый немец,
Где дед его пропал,
Проклятый чужеземец,
Что нос сюда совал!
Несчитаны потери,
Но русских не унять,
Они, в победу веря,
Готовы пострелять.
Пусть царь-отец решает,
Куда пойти войной,
А бабы нарожают
Пехоты огневой.
С пелёнок русский браво
Готов удобрить путь
Своей великой славы
И сдохнуть где-нибудь!
А если кто не в силах
Принять имперский пыл,
Как пыль, сгорят в горнилах,
Что русский воскурил!
Величие великих
Известно сквозь века,
Из орд просунусь диких,
Торчит его рука.
И в руку эту люди
Кладут своих детей.
История не судит,
Куда ей до затей
Чванливых бонапартов,
Она едва жива
От всех своих фальстартов,
Кровава и стара.
