Может быть, умнее отстраниться,
Только вот поди потом стерпи
Широту души во власянице
Выжженной желанием степи…
Много было, каюсь, легких платьиц -
Рвал, как скальпы полуночных грив...
А теперь то чересчур покладист,
То скоропалительно игрив.
Колдовство ли, чары, чертовщина -
Спасу нет, а устоять никак.
Если спелись женщина с мужчиной,
Сплетнями сведут наверняка.
Ибо души рифмами паруют,
Где тела – гулящею молвой.
Вот и хлещут дождевые струи,
Клен дает пощечины листвой.
Все равно к утру не протрезвею -
Губы будут влечь, как опохмел.
Не с того ли так я розовею,
Как неоперившимся умел?
Взгляд мой –он убойней сотни Виев.
Что ж упрямо не отводишь свой?
Чувствуешь, что сказок о любви я
Не поганил былью бытовой?
Не с того ли нежность так и душит,
Если я наедине с тобой?
Да, любовь опасна – в чью-то душу
Без оглядки, вроде как в забой…
Но судьбе не уступлю и пяди.
Пусть чревато риском - ну да что ж,
Бог дает по вере - как распятье
Ты к груди широкой припадешь.
Нежностью сердца переполняя,
Ночь скрывает грешность в темноте.
Оправданье ли, что невменяем,
На страшнейшем на самосуде?
Безрассудство? Может, мы и зря так,
Но закат безвременно погас...
Дуракам прописан чувств порядок,
А влюбленным точно не указ.
