Ослик Аэлиты
«Трудиться, трудиться, трудиться...»
Как будто я не трудилась.
Я трудилась так, как вам не приснится,
готовила сцену зрителю на милость.
Стирала одежду в сверкающем ручье –
неужели никто не понимает меня?
Никто ничего не понимает даже в мытье.
Про заочный секс пишет приме шевалье,
едущий на лошади, а на самом деле на осле.
Двенадцать основных эмоций – остановимся на полуфразе...
«Что вы сказали?» Вам неизвестна ни одна из них.
Вы не пишете красоту, а без красоты не работают грязи.
Не будет о сексе стих. Сжимай челюсти, хмурь брови.
Дарую утешение и прощение – они ничто взамен любови.
Ты знаешь, что надо сделать. Don’t be so boring!
Шлепни ладонью по лбу, усмехнись, и начни новую жизнь.
Я потрясена отсутствием мозгов в твоем члена надлобье.
Хочешь видео разговор?
Пришли мне сообщение.
Меня подмывает сказать что-то от чего ты помрачнеешь.
Позвони, пожалуйся на то, как ты потеешь,
каменеешь, всячески твердеешь и хорошеешь,
сатанеешь... Скажи, что растерял все свои таланты,
а я скажу, что умеешь. Все происходит само по себе –
я спокойна, ты сатанеешь. Знаешь почему?
Потому что я тебе все отдаю, а ты как таракан рыжеешь,
но не жильский таракан из стиха, а наш с тобой таракан,
трехлетней давности, тот, что чернил выпил стакан,
в пьяности – настоящие слезы, остановить которые
невозможно, не испытав моего персонажа грязные разности,
в припадочной спонтанности туманности,
и высушить которые невозможно, тост произносить...
Потеря головы – признак профессионализма,
колотится сердце – я играю плохо. Ты увидишь то, что не знает язык молвы.
Ты говоришь «у меня плохая репутация». Кто из нас тролль?
Тролль ты, а репутация плохая у меня. Стыдно признаться,
даже наперсник бездарей из твоего списка избранных начал меня бояться.
Вот чудеса... Новой, тайной страсти. Войди в артистическое фойе.
Эта глупость в стихах не значится. К пятому акту я нацеловалась отравленных цветов,
и ты сказал: «Довольно глупых слов». Опустился занавес, стек грим,
я делаю сальто спиной вниз в морскую пропасть,
волны бушуют, х у й накренился в сторону, психует,
все лишено всякого смысла – подразумевая, конечно, «я люблю, когда все лишается всякого
смысла» – таракан заползает обратно в стакан. Изумительный силуэт девушки в стакане,
руки высовываются из стеклянных зазоров, физические недомогания разрешены,
мы оба изрядно пьяны молоком, придется отмести тебя каблуком.
Другие статьи в литературном дневнике:
