Когда я вышивала сирень, была ещё жива бабушка. Я помню этот тихий летний вечер: открытое окно, мою маленькую дочь с куклами в обнимку на кресле, мою бабушку у окна, нежные синие сумерки и кусты живой настоящей сирени за окнами.
Она прожила трудную жизнь, наполненную тяжёлым трудом и хлопотами. Не было у нее счастливой любви, говорила горько "женихи наши в войну все убитые..."
Жалела меня "сколько можно работать так много?", сочувствовала, любила свою правнучку, поддерживала советом всех близких и родных.
Она была волевой, сильной, с твердым характером.
Но в такие вечера, как в тот густо-сапфировый, ей было грустно и тепло.
В ней было намного больше цыганской крови, чем во мне, и голос был до глубокой старости хорош, пела красиво, знала множество песен наизусть, я выучила их от нее.
И вышивая сирень, я спела тогда одну из своих любимых песен, она внимательно слушала... У меня возникло ощущение тонкой нити, на которую нанизаны были мы все: она, моя мама, я, дочь...
Когда вышиваешь, творится волшебство. Не знала я этого...ох, не знала.
Все, о чем пелось, сбылось
...
