Владимир Мялин
Меропа. Школьные хореи
Владимир Мялин
Вот опять, четвероклассник,
У окна ночного замер.
Он оптической трубою
Шарит в небе сине-чёрном.
Там – плеяд голубоглазых,
Синезвёздное скопленье.
Ярки дочери Атланта
И красавицы Плейоны.
Все весёлые, шалуньи,
Вышивальщицы лучами
По атласу мировому.
А порой и кружевницы:
То плетут, то распускают
Ослепительные нити.
Но одна средь них печальна –
И одна из них стыдится
Чувства к смертному Сизифу.
Не стыдись, Меропа, чувства
Если чувство греет душу,
Словно свет звезды далёкой.
Не печалься, дорогая!
Не тускней! Четвероклассник,
Я зажгу светильник яркий
Сладко сжавшегося сердца –
И пошлю тебе в подарок
Вместе с лирой подростковой
Неискусного поэта.
Искренность. Школьные хореи
Владимир Мялин
Вот, поэт меня растрогал,
Что я искренен в «хореях»,
И что искренен я в жизни.
Что без этого – творенья
Всеоглядной Мнемозины
Скорлупы яйца не стоят,
Стёртой, в патине, медяшки.
Держит искренность орфея
На плаву; качают волны:
Славят дочери Нерея
Среброногие – поэта.
И баюкают, и дразнят
Нежно-дикой красотою.
Посейдон поднял трезубец,
Шторм на море приключился.
Лодка грецкою скорлупкой
Залетала в океане.
Но приплыли Нереиды,
Подхватили чёлн убогий,
И поплыли над валами
Серебристою станицей.
И потом, достигнув Неба,
В руки смуглые Астрея
Чёлн поэтов передали.
И парит с тех пор правдивый
Лирик, раненный тоскою –
По земле, могучей Гее,
По прекрасным девам моря,
И по веку золотому.
И поёт, затронув струны
Черепаховой пектиды.
Космос музыкой наполнен.
Млечный Путь набух звездами,
Как, в сосцах, коровье вымя.
Стареющий лирик. Школьные хореи
Владимир Мялин
Неужели оставляют
Силы старого поэта?
Неужели не напишет
Больше он поэм сюжетных,
Пьес, целительниц объёма?
Неужели, неужели
Всё закончилось? (так быстро!)
Не успел моргнуть и глазом
Лирик, в синей школьной форме.
Превратился он сначала
В посетителя пивнушек,
Где над стойками витает
Дух свободы – солод-пена!
Где невзгоды и печали
Лечут горький хмель и роба…
И потом он превратился
В мужа нежного, плохого,
Впрочем, в бытности семейной.
И отцом хорошим не был,
Средних лет, сладчайший лирик.
И затем старел он быстро.
Сорок, пятьдесят мелькнуло...
И настал седьмой десяток
Этой жизни неважнецкой.
Не умел он жить приматом,
Не построил он карьеры,
Не нажил богатство: деньги
Как вода лились сквозь пальцы.
Не любили, не любили
Деньги праздного поэта.
Но зато любили музы:
С лирой женственной за спинкой
Прилетали, струны гладя
Музыкальными перстами…
Но теперь они, похоже,
Про него забыли, музы.
Молодых красавцев славят
Нежной лирой расчехлённой.
Чудесный поэт!
На последний стих я ответила ему
Не покинула Эрато
Престарелого поэта,
Залетела, как когда-то,
Вдохновила на хореи.
Лишь потом спешит к красавцам
С нежной лирой расчехлённой
Мастерам и новобранцам
Ясноглазым и влюбленным.
Не судите Музу строго,
Благородную Эрато!
Вас поэтов слишком много,
В том она не виновата!
Другие статьи в литературном дневнике:
