Лала Тарапакина
МУЗЫКА
Пока Федор Иваныч спит на большой подушке, Марья Никитична гладит его рубашки. Тонкой рукой по ткани, как гладят кошку, нежную моют чашку.
Марья Никитична знает их не по цвету, не по длине рукава или типу ткани. А по событиям: Федя, надень вот эту, в ней из роддома ты забирал нас с Аней. Значит, счастливая.
Или давай в горошки , ты надевал её на выпускной Ванюшки...
...Федор Иваныч на фото - совсем мальчишка, Марья Никитична с Анечкой - как подружки.
***
Федор Иваныч ходит уже без спешки: мимо стола к серванту, держась за книжки. Шаг и ещё один, краткая передышка.
Марья Никитична троллит его немножко - как бы чего не вышло.
Чинит его очки - отломалась дужка, с помощью грубой нитки и деревяшки.
Столько любви от каждой её веснушки!
Яркой, как вспышка. Спрятанной, как фисташка.
***
Маша, послушай, ты бы сходила к нашим!Как они там, как Анечка, как Ванюша. Аня такой малыш, ничего что выше.Ваня совсем мальчишка, пускай и старше. Маша, давай же!, - и трубкой, как флагом, машет. На вот, звони, и мне потом дай послушать.
Марья Никитична как-то неровно дышит. Голос в молчащей трубке, как грех на душу.
Феденька, милый, там что-то шумит, как леший. Ты бы пошел покушал.
***
Пока Федор Иваныч спит на большой подушке, Марья Никитична складывает матрёшки. Та, что последняя - выглядит как насмешка, маленькая раскрашенная пустышка.
Вечная ей поблажка.
Помнишь, матрешка, ты юной была игрушкой, помнишь четыре маленькие ладошки?
***
Марья Никитична вдруг оседает в кресло, и под очками тени и числа, числа. Даты таких порядков, что так нечестно. Тени таких размеров, что так не чисто.
Федор Иваныч спит, молодой мальчишка. Машенька что-то шепчет ему на ушко.
Словно цела матрешка, и нет одышки, словно рука не дрожит на весу немножко,
Словно опять золотые под ней макушки, срочные обнимашки.
Другие статьи в литературном дневнике:
