Виктор Константинов
***
Декабрьский день меня околдовал,
опутал сетью медленного неба,
и вот опять, как воздуха и хлеба,
прошу весны, капели и зеркал.
И я весну легко бы угадал –
стоит в бутылке от кефира верба,
и в лужах звонкие кусочки неба,
холодные, как озеро Байкал.
Весной на улице работает швея,
строчит капелью тротуар устало,
и окна в мокром неводе квартала
весной блестят, как рыбья чешуя.
У всех глаза, как детские шары,
летят над крышами и покидают город,
где мокнут ноги и распахнут ворот,
звонки трамвайные и крики детворы.
***
Как снег, свежа сегодняшняя боль.
И вот есть дом, да на ботинках соль
с заснеженных московских улиц.
Спасибо вам за то, что улыбнулись,
а вам - за то, что помните меня.
Покуролесить не хватает дня.
Трамваи шастают, как караси в ведёрке.
Поставлю чай на василёк конфорки,
несу домой в кулёчке карамель.
Какая снежная и тесная метель.
Впустил в подъезд продрогшую дворнягу.
До разговора делаю полшага.
В потоке жизни и живой реки
хватаюсь за соломинку руки.
***
Уходят надолго, оставив для вида
Запах духов да немного обиды,
Уходят надолго, легко и без позы
И оставляют деревья и звезды.
Я про себя это имя твержу,
А вслух никому, ни за что не скажу.
Живём незавидно, ни слов, ни улыбки.
И хочешь – не хочешь – бывают ошибки.
Но, если у нищего есть хоть немного,
И если есть голод в пейзажах Ван-Гога,
А хлеб в пропечённых крестьянских руках,
То можно спокойно витать в облаках.
Другие статьи в литературном дневнике:
