Я лишь учусь молиться.

"Я ЛИШЬ УЧУСЬ МОЛИТЬСЯ." Яленка

Что хочу сказать тебе я, Боже,
может, попросить о чём-то? Точно.
Чтоб хомяк, что умер ночью, ожил.
Можно завтра, если трудно срочно.

Ты прости, я лишь учусь молиться.
Видел, как крестился дед при этом
и какие в церкви были лица...
Значит, прихожу к тебе с приветом.

Или ты хотел услышать "здравствуй"?
Ты скажи, ведь я совсем не против.
Как тебе в своём и божьем царстве?
Неужели ты один там бродишь?

Царство - там же рай? Я чуть не спутал.
Ты напомни, где Адам и Ева?
А язык божественный не труден?
В нём, наверно, криков нет и гнева.

Я учусь на "хор" и "уд" пока что,
но считаю лучше всех почти что.
Да, три дня назад болел и кашлял,
а сегодня в лёгких стало чище.

Доктор говорил, я сам не вижу,
что творится в этих лёгких лёгких.
Я на Петьку Сёмина обижен:
он теперь из друга стал далёким.

Я кормлю бездомную собаку -
все её подкармливают в доме.
Я б её забрал, и даже плакал...
Я давал сардельку ей с ладони.

Я хочу собаку очень-очень!
С ней гулял бы в дождик, честно-честно!
Только у меня не добрый отчим...
Только бы собака не исчезла!

Сделай дело доброе, а, Боже?
Так, чтоб отчим стал добрее завтра?
Понимаю... Просто "вдруг" - не сможешь:
трудно же добро творить внезапно.

У тебя и так забот хватает!
Как же Петька вымолил щеночка?
Или у него душа святая?
Помолюсь ещё, пожалуй, ночью.

***

ПТИЧКА. https://stihi.ru/2024/06/26/3680 Яленка

У мамы косы, как венец — короной, отец — военный, что ему робеть,
что из-под крышки выпорхнет ворона, а может, захудалый воробей,
когда фотограф спрятался под тряпкой: боялся птицы странной или нас?
Считал до трёх и снова по порядку, поставив на треногу ананас.

Сестрёнка на руках была у мамы, испуганно таращила глаза,
прикрытые цветочками панамы. Но дядька не нажал на тормоза.
Он стёклышки вставлял, менял их, что ли? А после снова прятался, чудак.
И окна затемнял лиловой шторой, про чижика насвистывал, шутя.

А я чихал, как будто от щекотки — ну кто бы мог ко мне забраться в нос?
— Наверно, пыль, надутая с Чукотки, прибитая в Иркутск давным-давно, —
так дядька пошутил. Смеялась мама. Глаза сестрёнка тёрла кулаком.
Я всё чихал натужно и упрямо, назвав того, под тряпкой, дураком.

Отец меня хотел поставить в угол, но мама возразила: — Николай,
на горле китель, может, слишком туго?.. Фотограф странно рявкнул — Исполать!
Потом опять укрылся, вызвал птичку и не моргать велел сестре и мне.
Но я картуз надвинул по привычке, а папа задержался на ремне…

Тот воробей забился в бездну тайны. Сестрёнка разревелась — птичка где???
Все птички безвозвратно улетали, измученные в долгой чехарде…

Другие статьи в литературном дневнике:

• 22.06.2024. Я лишь учусь молиться.