Венок сонетов 2016

Не спит, молчанием задушен,
Ягнёнок памяти моей...
...Стоял июль. Мы ели суши
В краю голодных ковылей.

Из-под полы и редька слаще.
Утянут струнами измен
Стоял июль. А был ли мальчик?
Как предпоследний аргумент

Пою со вторника. Напичкан
Чужих манёвров колдовством.
Пиши мне всё. Пиши мне в личку.
Да не увянет статус-кво!

Не завтра ты меня услышишь.
Стоял июль у врат не в Китеж.

1.

Не спит, молчанием задушен,
полуночный июньский сад.
И ночи белая подушка
тепла, как двадцать лет назад.

Молчим и мы – к чему рулады
и соловьиные бои?
Мне слов не надо, если рядом
ладони крепкие твои.

Нет, ничего не изменилось -
летучей мыши перепляс,
и завязей обильных милость,
и небо, общее для нас.

Согрет в овчарне летних дней
ягнёнок памяти моей...

2.

Ягнёнок памяти моей
Нетерпеливо рожки точит,
Один незваный из гостей
Некстати упомянут к ночи.

Ржавеет меч, поломан щит,
Стоит разбитое корыто.
А он настойчиво стучит,
Стучит раздвоенным копытом.

Короткую отбросив тень,
Трава высокая поникла.
И неуместно в рыбный день
Краснело блюдо земляникой.

На ветках наливались груши...
...Стоял июль. Мы ели суши.

3.

...Стоял июль. Мы ели суши,
Поскольку ты сожгла котлеты.
А мне - "Спасите наши души!" -
Хотелось крикнуть в рупор лета,

И криком тишину нарушить.
Куда летят такие просьбы?
(В тартарары?) Какие суши,
Когда не дышится поврозь нам?

Плюс двадцать восемь - по прогнозам
И мы послушно сушим вёсла.
Ты, сев напротив, встала в позу,
И повторяешь, что не ослик.

А я - счастливый дуралей
В краю голодных ковылей.

4.

В краю голодных ковылей
С тобой мечтали о высоком.
Грел душу нам призыв «Налей!»
И наливались мы не соком.

Мы жили будто бы взаём,
По правде голод, лёгкость в теле.
Сейчас при встречах тоже пьём,
Но правдой все уже наелись.

И где те наши ковыли?
И почему так встречи редки?
И жизнь куда мы завели,
Что стала хуже горькой редьки?

Мы тайно в юность глаз таращим -
Из-под полы и редька слаще.

5.

Из-под полы и редька слаще,
чего уж говорить про хрен.
Ты запахни плотнее плащик,
сегодня ветер перемен

вломится может к нам не прошен
и перепутать все пути.
Ты позабудешь о хорошем,
пытаясь лучшее найти.

Попытка вообщем-то не пытка.
Не опасаясь Квазимод,
захочешь старое корыто
сменить на новенький комод.

И я без боя сдамся в плен,
утянут струнами измен.

6.

Утянут струнами измен,
Повис шарфом рогатый месяц.
Ты пела арию Кармен,
Спуская эхо с белых лестниц.

Остатки дня бросало в жар,
Свисали стрелки под завязку,
Щетинясь, прятался загар
В кольцо зауженных запястий.

Встречая факты, нем и глух,
Я сыт по горло ковылями.
Кричал четырежды петух,
Склевав все тайны между нами.

Опять плачУ, не надо сдачи.
Стоял июль. А был ли мальчик?

7.

Стоял июль. А был ли мальчик?
То приходил, то исчезал.
Старьёвщик-сон, судьба-шарманщик
Ходили вместе на вокзал,

Там прибывающих встречали
И ели вишню из кулька.
Перрон от поезда отчалил,
Покинув нас наверняка.

А был ли мальчик? Мальчик не был.
И мужа не было, увы.
Но было утро, солнце, небо
Невыносимой синевы.

И нёсся стихотворный метр,
Как предпоследний аргумент.

8.

Как предпоследний аргумент
Он вынет небо из кармана:
"Смотри, вот – фотоэлемент.
Вот – диафрагма барабана..."

Ручное небо? Что за бзик.
Он мне всегда казался бесом –
Слепой, доверчивый старик -
Лицом угрюм. С душой балбеса.

И заполняя "Cпортлото"
(Он диктовал мне цифрозвуки),
Я понимал, что я – в пальто.
Что бубны – крести. Бяки – буки.

На полке "соль, мука и спички".
Пою со вторника. Напичкан.

9.

Пою со вторника. Напичкан
Словами вальсов, как стручок
Горохом. Маленькая птичка,
Фортепиано и сверчок,

И скрипка, нет - десяток скрипок,
Русалок парочка на дне
И голос тихий, чуть охриплый
Живут со вторника во мне.

И я от этих вот мелодий
Хожу немного оглушён
И, как морковке в огороде,
Мне обречённо-хорошо.

Я пьян (кокетства жгуч раствор)
Чужих маневров колдовством.

10.

Чужих манёвров колдовством
Нас невозможно обезумить.
В беззвучии предгрозовом
Не умолкавший, замер зуммер.

Весь мир объяла тишина,
И мы теперь друг другу рыбы.
Давай забудем имена. -
Зачем? - Ведь не произнесли бы.

В чём нет нужды, уйдёт само,
Но жажда слов неутолима.
Нам остаётся лишь письмо,
А уж писать всегда могли мы.

Клавиатуря фанатично,
Пиши мне всё. Пиши мне в личку.

11.

Пиши мне всё. Пиши мне в личку,
О чём молчат карандаши,
Оставив прошлое в кавычках,
Чтоб никогда не ворошить.

Звени во мне. Звони мне чаще.
Звони во все колокола.
Я не могу в тебе молчащей
Найти, какою ты была.

Июнь на проводе, послушай,
Как упоительно поёт!..
Пойдем гулять по летним лужам
И перейдём все беды вброд.

Есть в наших встречах волшебство!
Да не увянет статус-кво!

12.

Да не увянет статус-кво!
Пусть возгорятся не лампады.
Опять целуешь не того.
И за окном не Баден-Баден.

Автобус ласково трясёт.
Так осыпаются оливы.
А где-то плавает осётр
И отшибают тыквой сливы.

А где-то голое "прости"
Сопит подобием анклава.
Так теребят за "отпусти".
Тебе - налево. Мне - направо.

Я укатаю вёсла в дышло.
Не завтра ты меня услышишь.

13.

Не завтра ты меня услышишь –
Я стала рыбкой золотой,
И я могу сказать на идиш:
«Ступай, старик, к себе домой.

Тебя там ждут жена и дети,
Собака, кошка, теремок,
С зарплатой синенький конвертик…
Ты все имеешь, видит Бог!»

Но не скажу… Я всё мечтаю,
Что б не старик поймал - король!
Пойду, поцапаюсь с минтаем,
Нырну, спасаясь, в алкоголь…

Какой сегодня в море кипиш:
Стоял июль у врат не в Китеж.

14.

стоял июль у врат не в Китеж,
побив рекорд температур.
я - за любой хороший кипеш,
но снег в июле - чересчур.

достигло лето середины,
уже на час короче день,
на пляже встретил я пингвина,
в реке ко мне подплыл тюлень.

на юг откочевали куры,
и утром петухам не петь.
медведь отбеливает шкуру,
чтоб средь торосов не буреть,

и не притрагиваясь к суши,
не спит, молчанием задушен.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 30.06.2016. ***
• 29.06.2016. Венок сонетов 2016
• 25.06.2016. Семерка пик
• 24.06.2016. ***
• 23.06.2016. ***
• 21.06.2016. ***
• 20.06.2016. ***
• 16.06.2016. ***
• 13.06.2016. ***
• 11.06.2016. ***
• 10.06.2016. ***
• 08.06.2016. ***
• 07.06.2016. ***