Живой
Живой
Один и тот вопрос всегда
Терзает в жизни круговертий:
А попаду ли я туда,
Где ты осталась после смерти?
Обителей у Бога есть
Для ожидающих премного.
Но я их не умею счесть
Своим неразумом убогим.
Вот, в мире зреет пустота
И гнёт сознание укором.
А ты есть жизнь моя, мечта,
Соприкоснувшийся с которой
Я убегу от суеты,
Земных оставив музык звуки,
В надежде пламенной, что ты
Ко мне протянешь нежно руки.
До весны
Малость запоздалое
Бабье лето силится
Теплыми и алыми
Вечерами вылиться.
Солнце греет ласково
Пол оврага зарослей,
Приодетых красками
Наступившей старости,
Где родник простуженный,
До сих пор не найденный,
Заполняет лужами
Рытвины и впадины.
Вносит в лес раздорицу
Ветер кривотолками
(и вот-вот поссорятся
можжевельник с елкою);
От обмана струсит и,
Просто из ребячества,
Мухомор надкусит и...
И за тучу спрячется.
Словно жутко кается
В непознаньи истины -
Тополь раздевается
Сохнущими листьями.
И рябина в ссадинах
Сладкого сомнения
Заалела, глядя на
Это нетерпение...
Взоры их искристые
Встретятся нечаянно
И в обоих - чистые,
Страстные признания.
Надышавшись спорами,
Бодрые немыслимо,
Отвернутся в стороны,
Собираясь с мыслями.
И, один из тысячи,
Светлыми интригами,
Луч на гроздья выскочит
И по ним запрыгает.
И со всеми силами,
С девственной смекалкою,
Чаровница милая
Бросит в небо галкою.
Та пройтись отважится
Ломкой тенью пО полю,
Но потом окажется
На ладонях тополя...
Охватив безбрежности,
Сны, конечно, сбудутся.
Обнимаясь с нежностью
Милые забудутся.
Сном осенней мести их
Усыпят ненастия.
Но проснутся вместе и -
То-то будет счастия!
Мама
Фруктовый садик насажу,
Цветущий беззаветным дивом.
И похожу, и поброжу
В своём владении красивом.
А в тишине, наедине
С самим собой так сладко спится!
Пусть мама вновь приснится мне.
Совсем здоровою приснится.
Плечом поддерживая даль,
Чуть очертания меняя, -
Пусть снова сядет за рояль,
Романс душевно исполняя.
И так, как этого хочу,
Удобным неучу лимитом, -
Я промолчу и промычу
Слова, что мною не забыты.
Не понимая, что со мной
Высь заигралась - взяв ли, дав ли, -
Я закружусь, как шар Земной,
Не сознавая: сон ли, явь ли...
Глаза закрою. Понесёт
Нас вальс, дугою изогнувшись,
И, ощущая вдруг полёт...
Я вздрогну, загодя проснувшись.
Лишь в тишине, наедине
Господь даёт такую милость.
Вот: мама вновь приснилась мне.
Совсем здоровою приснилась.
Любовь
Пусть грех давно утучен нам в крови
И человек от этого - ничтожен.
Есть компромиссы только у любви :
Её закон для вечности положен.
И всё простит, красивая. Она
Съедает недостатки, не колюча.
Не поднимает тину ото дна,
Осевшую от жизненных уключин.
Взирает, сильная, на зависти труху.
Слагает быт, как самый лучший зодчий.
Всем милосердствует. А даже и греху
Прощеньем - избавление пророчит.
Заметил
Отсутствия дождавшийся, тайком,
Борта минуя и не тронув шины,
Сентябрь водил холодным языком
По стёклам мной оставленной машины...
Прижатый преднамеренно к стене,
Я веткой хрустнул громко и нарочно
И понял, вдруг, по ляпу на окне,
Что он следил за мною так же точно.
В пивной
Беззвучно скрываются в пасти,
Где свет безнадежно пропит
Поэты великих несчастий,
Прозаики мелких обид.
Крутыми ступенями ниже
И ниже спускаясь плывут.
Здесь можно напиться и выжить,
Увидев, как многие мрут.
Здесь можно осилить тревогу
Бессмысленно прожитых лет,
Не веруя, запросто Богу
Послать безнадежный привет,
Рассматривать грубые руки,
Искать отупело окно,
Пролить незаметно на брюки
Налитое кем-то вино;
Безумно решая задачи,
Каких не решает страна -
Быть самым правдивым и, значит,
Быть самым достойным вина.
И горестно сплевывать на пол,
Признавшись внезапно себе,
Что сын твой единственный - "папа" -
Сегодня не скажет тебе.
Два письма
Бриллиант - Алмазу.
Мне дарования твои давно известны
Но, даже презирая жизни ложь,
Жалею, что не думаешь о чести
И погребённым в пепле ты живёшь.
Взгляни как я сияю на короне -
Прозрачная, ярчайшая слеза -
И, восседая на высоком троне,
Палю, сверкая, души и глаза.
Взгляни, как вырванный из пепельного плена
Предгорных базальтических гробниц,
Блистаю на короне суверена,
Склоняя толпы молча падать ниц.
Светильник сокровеннейший под спудом,
Яви же свой блистательный наряд!
Сего тебе желая я пребуду
Твой почитатель Чёрный Бриллиант.
Алмаз - Бриллианту.
Мой брат блистательный, я мыслю что горенье
Твоё искристое питает пустоту
И лучше пусть людское вожделенье
Взирает очарованно не в ту
Из тех сторон что жизни на потребу,
А, неизбежный чувствуя исход, -
Следит неутомимо в тёмном небе
Горящих звёзд немыслимый поход.
А в нас самих давно цена сокрыта.
Когда излишнее резцом своим изрыл
Тот гранщик мудрый, ныне позабытый,
То - красоту не дал, а лишь открыл.
Достоинствами пОдчуясь как раз,
Я восхищения не требую снаружи.
За тем - с поклоном Внутренний Алмаз.
Я рад, что мы с тобой веками дружим.
Ты
Ты - неуёмных мыслей рать.
Ты - ритм, с биеньем сердца схожий.
Ты - невозможность отыскать
Тебя средь множества прохожих.
Когда сложилась полынья
И в мире зреет непогода -
Прогнозам не поверю я:
Ты назначаешь время года.
Мечтай
За дни, которые под стать
Неопроверженнейшей были -
Я научил тебя мечтать,
Хоть мне мечтанья опостыли.
Когда бывало мне везло,
Когда опочивал на дне я,
То бедам и врагам назло
Была ты ближе и роднее.
Мы в жизни будней и утех
В мечтах беспечных слабость кажем,
Но ведь, в конечном счете, тех,
Кто не мечтал она накажет.
Мечтай же даже и во сне
Как бы не стали дни больнее!
И, размечтавшаяся, мне
Ты будешь ближе и роднее.
Бессмыслица искусства
Звуки мягки и случайны.
Покидая кров,
Вечер, с видом некой тайны,
Лезет из кустов.
Дунув, полные загадок,
Выпускает сны.
Даль темна и воздух сладок
В чашах тишины.
И деревья гладит с чувством
Томная луна...
И бессмыслица искусства
Вся насквозь видна.
Новогодняя мечта
Ночь с 31-го на первое
И скоро прозвенит курантами.
Год скверно прожит был, наверное,
С путанами-комедиантами.
Пробили полночь. Прочь на улицу!
Там встречу прошлое сегодня я.
Пусть в губы холодно целуется
Со мной снежинка прошлогодняя.
Пусть, богослаженная, кружится,
Другие - пролетают мимо и ...
И пусть внезапно обнаружится,
Что вот: целуем я любимою.
Поиск
Стороной ладони тыльной
Вытираю снег.
Где-то сыто и обильно
Плачет человек.
Помутненья паутиной
Оплело мозги.
Ветер сипло дышит в спину.
Не видать ни зги.
И иду. Иду и верю:
Жизнь не замело,
Глубину небес измеря
И подняв чело,
По неведомой дороге
Через небосвод,
Туч крылатых, но убогих
Разрывая гнёт,
Знача только то, что значит,
Ярка, молода -
Выйдет, небо озадача
Давняя звезда...
И иду. Иду по кругу,
Не смыкая век.
Это, верно, плачет вьюга,
А не человек.
Глеб Тропин. Стихи разных лет
Другие статьи в литературном дневнике:
