Неба не будет. Слышишь, не будет неба!
Красок, деревьев… Ветра не будет тоже.
Воздух качнётся в лёгких заледенело
серою веткой. Лет через двадцать, может,
всё по-другому станет — совсем иначе;
Мир потеряет разом комфорт привычный.
Кто не в толпе — смирится, толпой сминаем.
Смерть — порожденье вируса безразличья.
Серое войско зубастых давно не в норах —
крысьи повадки заметны и в небоскрёбах.
Можешь ты, лично, стать для других опорой —
чтобы вне клана, или вне стаи чтобы?
Хватит ли духу неженкам недовольным
взять себя в руки, плечи подставить слабым,
если сегодня сытый мужик холёный
визгом сравнится только с базарной бабой?
Где ваша гордость, особи при кошёлках?
Что Вас толкает в рейтинги, ранги, топы?
От безрассудства жадность скользит в жестокость,
средства используя от матюка до бомбы.
Нежное утро иней венчает белым.
Звёзды снежинок хрупки и невесомы.
В мире есть всё, чтоб люди ценить умели
ветер, деревья, стихи, небоскрёбы, совесть…
Беды пророчить, знаю, вполне нелепо.
Двадцать-то лет — небольшая довольно веха…
Только на всякий, если не будет неба —
жди на Полянке. Как прежде. На серой ветке.
