В этой заблудившейся зиме
выцветают огоньки рябины,
всё идут снежинки-пилигримы
по моей остуженной стране.
Белой вести бешенный размах
по тропа'м нехоженым ложится,
и ютятся птицы-рукавицы,
длань зимы на холоде разжав.
Брызжут снегирево дерева,
да дымок от теремов восходит...
Где сердца одеты по погоде,
для полета нужен только взмах.
Только взмах. Полёт на суетой.
Над разбитым пушкинским корытом...
У зимы две служки: шито с крыто -
заметают память вслед за мной.
Только остаётся, что любовь,
да в желтке окна торчать разлитом
и крошить ладошкой мякиш сытый,
в свой голодно-сирый непокой.
