Немцы заняли город без боя, легко, на бегу.
И лишь горстка гвардейцев, свой пост у дворца не покинув,
в чёрных шапках медвежьих открыла огонь по врагу
из нелепых своих, из старинных своих карабинов.
Копенгаген притих. Вздорожали продукты и газ.
В обезлюдевший порт субмарины заходят во мраке.
Отпечатан по форме и за ночь расклеен приказ:
всем евреям надеть нарукавные жёлтые знаки.
Это было для них, говорили, началом конца.
И в назначенный день, тот, что ныне становится сказкой,
на прогулку по городу вышел король из дворца,
и неспешно пошёл с нарукавною жёлтой повязкой.
Копенгагенцы приняли этот безмолвный сигнал.
Сам начальник гестапо гонял неприметный “фольксваген”
по Торговой, к вокзалу, за ратушу, в порт, на канал -
с нарукавной повязкой ходил уже весь Копенгаген!..
Может, было такое, а может быть вовсе и нет,
но легенду об этом я вам рассказал не напрасно.
Ибо светится в ней золотой андерсеновский свет,
и в двадцатом столетье она, как надежда, прекрасна.
