Сейчас мое сознание затронуть,
не в силах,
Мысли мои тонут,
как корабли голландские,
Во сне,.
Привет, Дневник, в постеле занемочь,
Ни так грешно, когда постель уютна,
Я не считаю, что я - Камасутра,
Но книжкой этой мне наврать не смочь,
Ведь пол веков смывает где-то юнга,
И я не Зевса, самодежца, дочь,
А только цвет сезонный, незабудка.
Каламбурить устанешь, если вдруг
Останется соседом гость-язычник,
Хоть был он в прошлом, в общем-то, отличник,
Но попрошайкой стал, - разорван круг,
Конца не видно в очереди личной,
Фразируя и жаля очкой дуг.
Игра - не модна, искренность твердя,
О камень камень высекает стрелы,
И будь ты косоруко-неумелый,
Но разумом мужским к добру светя,
Не сказочницы именем Помелы,
Я поддержу, хоть вовсе не хотя,
Решая философию от леммы,
В пространстве, все же, в принципе, летя.
На сем, на сем, я подвожу черту,
И на полях я жду азимых рости,
Неся тебе испить воды из горсти,
Где линия судьбы, ума, и я...
Не помню, что приятное, от злости,
Любви, пожалуй, милое дитя,
Взрослевшее от Пушкина и трости,
Которое никак, никак - нельзя,
Не вырезать, не истребить, ни просто,
Забыть, сезону, моды, что ли, для...
Я в сон, дружище, в космос лунный в гости,
И Аэлитой, притяженьем дня,
Пребыть в сей мир,
Проститься, что ли, с грустью,
До утра, где рождается заря.
