Их было 26
Во сентябрьских песках под покровом ночи,
где лежачие камни ничто не точит,
даже змеи докуда не долезают,
только ветер гуляет, и ходят смерчи,
да чернеют в лучах прикаспийской смерти
пустыри, которые не спасают.
На открытом пространстве без дна и крышки,
где ни радиослова, ни фотовспышки,
сотворили застрельщики злое дело,
дело скользкое, английское, непростое,
дело страшное, дремучее и густое,
черное, как полночью кровь из тела.
Был там Зевин с начальником Шаумяном,
смелый Солнцев и Габышев с Амиряном,
Николайшвили, которому не померкнуть,
Джапаридзе с Метаксою чернобровым,
Костандян с Петровым, на все готовым,
Мишне с Авакяном, Малыгин с Бергом,
были Осепян там и Фиолетов,
исполнители мужественных заветов,
были Азизбеков и пылкий Басин,
с братьями Богдановыми Везиров,
Коганов, Полухин, Борян, Амиров
и герой Корганов, на вид прекрасен.
Солнце всходит над Каспием, как и прежде,
не внушая ни ужаса, ни надежды,
великана, растущего в лилипуте,
лилипута, дрожащего в великане,
каракумы затягивают песками,
ничего здесь не будет и не убудет.
Только слышен напев горловой и древний,
да светило, входя в раскаленный кремний,
белит волосы местному уроженцу,
золотя его лоб, без того горячий,
губы говорящие, взгляд незрячий,
пенье красного цвета, как кровь из сердца.
Пал там Зевин с начальником Шаумяном,
смелый Солнцев и Габышев с Амиряном,
Николайшвили, которому не померкнуть,
Джапаридзе с Метаксою чернобровым,
Костандян с Петровым, на все готовым,
Мишне с Авакяном, Малыгин и Бергом,
пали Осепян там и Фиолетов,
исполнители мужественных заветов,
пали Азизбеков и пылкий Басин,
с братьями Богдановыми Везиров,
Коганов, Полухин, Борян, Амиров
и герой Корганов, навек прекрасен.
Михаил Сухотин
Другие статьи в литературном дневнике:
